— Да, это я давно подметил, — довольным голосом произнес Вителлий, чем задел Кая за живое.
— Ну и чему вы радуетесь?
— Тому, что Рувир помнит, частью какой страны он является!
— Так вы что же, за возврат Рувира?
— Да, — просто ответил Вителлий.
— Это государственная измена!
— Возможно, но только до тех пор, пока Рувир в составе Гриальша, но очень скоро все может измениться.
— С кем я связался! — спохватился Кай.
Неожиданно Вителлий рассмеялся ему в ответ.
— Да уж, Кай! И не говорите!
— Чему вы радуетесь? Вы, что не понимаете, что Истмирра — это государство грешников, которым руководит отцеубийца, надругавшийся над родной сестрой!
— А никто и не хвалит Изяслава, только его пример — наглядное доказательство того, к чему приводит религиозное воспитание за пределами монастырских стен. Сознание надо воспитывать, Кай, а не бросать всякий раз кости.
— Это речи еретика! — зло произнес Кай.
— Нет, это речи человека, которому в шестнадцать лет сказали верить в Алина, а если бы он отказался, то его заставили бы верить, разделяет он эту точку зрения или нет! Мне плевать, что вы думаете, Томилин, потому что вы — механизм, снабженный стереотипами мышления. Если бы вы сознательно пришли к вере в Алина, я бы вас уважал, уважал ваш выбор, но вы вообще никогда не думали, вы покорно повторяете чужие слова; а ваши священнослужители управляют вами, как хотят, и вы никогда ничего не скажете им против! Даже не задумаетесь над тем, что оплакивать смерть родной бабушки это как раз нормально, и ненормально вести себя на похоронах как ни в чем не бывало. И все это не потому, что правы ваши священнослужители, а потому, что вы их собственность!
— Прекратите! — взревел Кай.
— Или что? Вы разогнете решетку?
— Для тебя, еретик, да!
Ка с силой рванул решетки, за которые держался, но, конечно, он не изогнул их и на долю миллиметра, что вновь рассмешило Вителлия.
— Эй, кто там против храма? — раздался знакомый голос из соседней камеры. — Я с вами!
— Спасибо! — отозвался Вителлий.
— Вы ответите за это! Я подам на вас в священный суд! И вы никуда не отвертитесь. Ни вы, ни ваш маленький приспешник Алины.
— Но и ваша дочь, простите, тоже волшебница, а значит, исходя из вашей логики, она тоже приспешница Алины.
— О, ее я сам подвергну публичному покаянию, когда буду отрекаться от нее.
— Да, вы фанатик, Кай. А у фанатика нет здравомыслия — я вас прощаю.
За разговором на повышенных тонах они не заметили, как к ним в коридор пришел стражник. Один из них нес ключи. Подойдя к камере Вителлия, он открыл замок и открыл дверь.