Глава пятая
Первое задание
В следующие пять недель тем летом я не получала известий от отца. Шептуны, к моей радости, появились за всё это время раза два или три. Но меня тяготила неизвестность и грызло нетерпение. Лето проходило в бездействии, а я ведь надеялась многое успеть еще до начала своего последнего учебного года.
Я сидела на балконе после пробежки, мечтая, чтобы в душном воздухе позднего утра подул хотя бы легкий ветерок.
Вышла Патти с чашкой дымящегося кофе, подала ее мне и спросила:
— Идешь сегодня на работу?
Я покачала головой.
— Завтра.
Работала я по-прежнему в кафе-мороженом.
Она подняла чашку и некоторое время пила, не отрываясь, а потом улыбнулась.
— Скажу тебе странную вещь. Мне что-то захотелось запустить руки в демоническое богатство.
Я чуть не поперхнулась очередным глотком своего кофе: Патти всегда была очень бережливой, а деньги, которые оставил нам отец, старалась вовсе не трогать. Увидев выражение моего лица, она расхохоталась.
— Давай! Это нас развлечет. Побезумствуем хоть разок!
— Меня, — ответила я, — не надо просить дважды.
Мы отлично провели время и безумно устали. На обратном пути местное радио передавало хорошую песню. Патти сделала звук погромче, а в припеве мы обе принялись подпевать во все горло, и это просто чудо, что я расслышала звонок собственного мобильника. Выключив радио, я взглянула на экран, и у меня часто забилось сердце — отец.
— Где ты? — зарычал голос в трубке.
— В машине, еду домой вместе с Патти.
— Откуда?
— Из Атланты, — пробормотала я, кусая ноготь большого пальца.
— Какого дьявола тебя туда носило?
Я заняла оборонительную позицию.
— Мы прошлись по магазинам, а что?
— По магазинам?
— Патти потратила кучу денег. Это было чудесно. — Я захихикала, а Патти толкнула меня ногой.
Отец пробурчал что-то нечленораздельное, а потом сказал:
— Ладно, поспешите. Я у вас.
Ура! Новости! Я не без самодовольства улыбнулась — в кои-то веки ему придется подождать меня, а не наоборот.
— Передай ему, — подала голос Патти, — пусть не волнуется. Будем на месте через двадцать минут.
Когда мы поднялись в квартиру, я в изумлении застыла в дверях. Отец пришел не один.
— Коп!
У меня и в мыслях не было бросаться через всю (небольшую, впрочем) комнату, чтобы обвить руками его шею, но поступила я именно так. Неужели он всегда был такой высокий? Коп тихо — так, что я этого не услышала, а только ощутила, — засмеялся, высвободился из моих объятий и застенчиво улыбнулся, отчего у него на одной щеке появилась знакомая ямочка. На середине груди виднелся черный значок ненависти.