Это, похоже, было неожиданностью для Джинджер. В ее глазах, устремленных на Патти, читалось удивление.
Я посмотрела на Марну — она с напряженным выражением лица уставилась на ковер.
— В чем дело? — спросила я.
Не поднимая глаз, она прокашлялась, потом помолчала и, наконец, одарив меня улыбкой на сто миллионов, произнесла:
— Ни в чем.
— Не знаю как вы, девочки, — подала голос Патти, — а лично я умираю от голода. Не поможете мне собрать на стол, пока готовится цыпленок?
Двойняшки обменялись неуверенными взглядами.
— Конечно, поможем, — ответила я за всех сразу. — Что нужно?
— Отлично, давай тогда вы с Марной займетесь салатом, а Джинджер поможет мне испечь торт.
Глаза обеих сестер наполнились неподдельным ужасом.
— Мне что, — прошептала Марна, — придется резать овощи?
— Да. Это несложно, вместе мы быстро всё сделаем.
Обе сестры поднялись вслед за мной с дивана, но когда я сделала шаг в сторону кухни, остались на месте.
— Сомневаюсь, что мне можно доверить нож, — пробормотала Марна.
— А мне тесто, — добавила Джинджер. Еще ни разу в жизни я не чувствовала себя так неуверенно. Если бы это была только моя просьба, Джинджер недолго думая послала бы меня куда подальше, но как вести себя с Патти, двойняшки, похоже, не понимали. Они переминались с ноги на ногу и поглядывали в сторону кухни.
Тогда Патти подошла к нам, взяла Джинджер за руку выше запястья и с абсолютной уверенностью сказала:
— Конечно, можно. Попробуйте, вам понравится!
Серьезность двойняшек на кухне доходила до смешного. Каждую операцию они выполняли медленно и дотошно, вникая в мельчайшие детали, а пока Патти бегала перевернуть цыпленка, всё тщательно отмерили и еще раз перепроверили. Где-то на середине процесса они почувствовали себя свободнее, и мы начали болтать все вчетвером. Джинджер в обществе Патти преобразилась и держалась непринужденно, как никогда. В какой-то момент, когда мы все хохотали, я вдруг поняла, что ни разу до сих пор не слышала от нее беззаботного смеха — только издевательский, притом чаще всего надо мной. Джинджер перехватила мой взгляд и выпрямилась, а ее улыбка исчезла. Патти наблюдала за нами, и ее проницательные мудрые глаза улавливали смысл каждого движения.
И вот она вернулась с зажаренным цыпленком.
— Что за божественный запах, мисс Патти! — воскликнула Джинджер. Она умела делать комплименты!
Патти улыбнулась и поблагодарила ее.
Джинджер была так горда своим тортом, что несколько раз сфотографировала его на телефон, а потом захотела сделать снимок, где они вместе с Патти держат торт, и тут Патти чуть не прослезилась от материнских чувств. Я совершенно не могла ревновать ее, осыпающую Джинджер ласковой заботой. Это было так трогательно, что у меня защипало в глазах. Марна с любовью смотрела на сестру.