+ + +
Сегодня ночью стало мне так обидно, что я не как добрый сын служу Господу, а как опомнившийся в последнюю минуту злодей, кинувшийся от лица смерти и вечных мук к ногам Милосердного Господа.
Но не было бы счастья, да несчастье помогло. Хотя бы стало доходить до меня, что я не праведник, не живой святой и не христианский герой, а нуждающийся в спасении погибающий грешник. «Покаяния двери отверзи мне, Жизнодавче». Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного.
Утешает, что есть надежда: с помощью Божией, видя свою черноту, прийти в покаяние, сокрушение и смирение духа. А ведь «жертва Богу — дух сокрушен». Значит это и будет то служение, которое угодно Богу.
Собственно — это для меня единственный путь.
14:30
Сегодня — память русско-афонского святого, покровителя российских пустынножителей, преподобного старца Нила Сорского.
Сами слова молитв к преподобному Нилу утешают и подбадривают ведущего духовную брань в отшелии: «...в месте безмолвие вселився, духовныя радости исполнился еси, отче наш Ниле, и, единому Богу изволив служити... умножил еси чада пустыни» (Тропарь, гл. 4).
Возможно по этим пустынническим тропам, изрезавшим древние Катунаки, восходил и нисходил по Святой Горе старец Нил Сорский. Неизвестно где он жил на Афоне. Можно предположить, что поскольку на Русь он принёс скитский (отшельнический) устав, почему и назван в тропаре «уставоположником отшельников российских» (Там же), то и опыт сей почерпал в одном из скитов Афона. То есть в дикой, уединённой местности, наполненной пустынножительскими келлиями и каливами, с единым главным храмом, в который исихасты собираются на общее воскресное богослужение.
Рассказывают, что на Катунаках в прошлом тоже существовал подобный скит. Наши каливы — его остатки.
Я уже писал о том, что некогда по дерзости своей мечтал создать пустыньку в честь преподобного Нила Сорского, а при этом, быть может, и имя в постриге получить в честь него... «Мечты, мечты, где ваша сладость?». Страшно духовное сластолюбие. Спасительно пусть и горькое отрезвление, ибо Правда избавляет от смерти и даёт не мечтательную, а реальную живую надежду.
Тогда старец, отец Рафаил, тактично и мудро напомнил о моей греховности и недостоинстве. Теперь под сенью каливы Пресвятой Богородицы «Споручницы грешных» часто вспоминаю о том уроке, надеюсь не на мечтательную прелестную усладу, а на спасительное «Сладкое лобзание» покаяния, плача и смиренномудрия.
Верю, что преподобный Нил Сорский и тогда, и теперь благословляет духоносные решения моего аввы и молится за нас в обителях нетварного света Божия.