– Да, это плохо, коли не ведаешь, что с семьей. Лучше знать, пусть и самое худое, нежели вот так маяться.
– Ладно. Ты до утра заступил?
– До зари. Потом сменщик придет.
– Давай, неси службу. Я постараюсь уснуть.
– Ты, боярин, надейся на лучшее.
– Благодарю, ратник. – Бордак вернулся к опричнику, несшему службу в лагере, и спросил: – Ну что, сделал снадобье?
– Да, вот оно, выпей.
– Все пить?
– Все.
Михайло опустошил чашу.
– А теперь ложись и попробуй уснуть, – сказал опричник.
– Получится ли?
– Ты ложись, а там видно будет.
Воевода вернулся в шалаш, лег на лежанку.
– Ты чего, Михайло? – раздался голос княжича Парфенова с другого края шалаша.
– Голова разболелась, Василь. Я разбудил тебя?
– Если скажу «нет», поверишь?
– Не поверю.
– И правильно сделаешь. Все о своих думы думаешь?
– А как же, Василь? Ведь не ведаю, что с ними.
– Хорошо хотя бы то, что на подворьях людей не было, да и ладьи тоже. Значит, ушли рекой и твои, и мои.
– А как узнать? Да еще вотчина твоя стоит на пути орды.
– Ну если Девлет повел ее на рязанские земли, то, может, и минуют крымчаки село. А нет, то только бы дошли наши до него, а там ключник переправит их в лес, в скрытное место, недоступное для чужаков.
Бордак приподнялся и сказал:
– Слушай, Василь, а если нам зайти в твою вотчину? Это же не так далеко.
– Да, не особо. Верст пятьдесят отсюда на восток. Там река Москва извивается как уж. Вот на правом берегу излучины и стоит село. А орда и мы на левой, западной стороне. Так что, чтобы зайти в село, придется переправляться через реку, а бродов там нет.
– Это не страшно. Да и всем переправляться не надо, только нам двоим.
Парфенов зевнул и проговорил:
– Ты главный воевода. Тебе решать, куда и зачем идти отряду. Можем и зайти.
– Давай поступим так. Впереди село Волонино. Оттуда дымом несет, хотя и слабо уже. Утром, после молитвы и завтрака, отправимся к этому селу, посмотрим, что там, пройдем далее до деревни Колодка, что верстах в двадцати от него. После свернем на восток и двинем к твоей вотчине.
– Согласен, если только крымчаки не помешают нам уйти.
– Это понятно. Коли их будет не слишком много, то схватимся с ними. Это сейчас самое главное. Тут уж не до своих дел.
– Вот и договорились. Я и сам, если честно, хотел просить тебя свернуть к Стешино, да не решался.
– И с чего ты стал такой нерешительный? Я для тебя большой начальник?
– Так положено, Михайло. Ты первый воевода, главный, я всего лишь твой помощник.
– Прекрати даже думать о том. Мы в первую голову товарищи.
– Ладно, порешили. А теперь отдыхать. А то будем с утра как мухи сонные.