Он ловко сунул руку во внутренний карман пиджака директора и выхватил большое кожаное портмоне. В ту же секунду Жарченко взмахнул рукой и ребром ладони сверху вниз ударил по переносице уголовника. В носу хрястнуло, уголовник дико взвыл, зажав лицо руками, по которым потекли струйки густой крови, повалился на пол. Несколько заключенных бросились по проходу к Жарченко. В руках одного из них сверкнуло лезвие заточенного напильника.
— Не слышу тишины, граждане подневольные! — , громко и властно крикнул кто-то у входа в барак.
Все замерли. На пороге стоял высокий, стройный мужчина в темно-синем костюме и белоснежной сорочке. Брюки с остро отутюженной стрелкой были заправлены с напуском в изящные хромовые сапоги.
— Горбатый объявился! — зашептали заключенные. — Откуда его принесло? Будет дело.
Горбатый спустился по шатким ступеням лестницы и быстро пошел по проходу.
— На кого руку поднимаете, смерды?
— Да я ж его, падлу, — захрипел Али-паша, с трудом поднимаясь с грязного пола и размазывая кровь по лицу, — на всю жизнь искалечу!
Горбатый вскинул ногу и носком до блеска начищенного сапога ударил уголовника ниже живота. Тот взвизгнул и, перегнувшись пополам, ткнулся лбом в край деревянных нар.
— Убрать к…! — заревел Горбатый.
Несколько заключенных кинулись к уголовнику, подхватили его и поволокли к выходу из барака.
— Извините, Петр Савельевич, — прежним спокойным тоном сказал Горбатый, — за мелкий инцидент на моей поляне. Меня поздно известили о вашем- визите. Сами понимаете, пока договорились а охраной в БУРе…
— Вот ты, оказывается, какой стал, Потапов, — усмехнулся Жарченко, пожимая протянутую руку с такой силой, что заключенный побледнел, но виду не подал. — Я думал тебя там, в БУРе, прикончили…
— Не стоит вспоминать скушные времена. Скажите лучше, будем мирно сосуществовать или как?…
Из конторки бульдозерного профилактория, где находился Жарченко, выглянул нормировщик, помахал телефонной трубкой.
— Петр Савельевич! Вас к телефону!
Секретарь сообщила, что его с утра ищет Титковский, начальник райотдела милиции. Будет ждать на шлихообогатительной фабрике.
Титковский был явно не в духе, держался подчеркнуто сухо. Сумрачно поздоровался с Жарченко и сразу же стал придирчиво допекать за плохую сохранность золота.
— А ты где был? Полгода не видел тебя на прииске, — огрызнулся директор.
— Мои сотрудники здесь днюют и ночуют.
— Вот именно, ночуют, а работать в контакте не хотят.
Титковский обиженно процедил:
— У нас свои методы работы, о которых отчитываться тебе я не обязан.
Зашли в золотоприемную кассу, Титковский заставил перевесить наличное золото. Приказал капитану, начальнику ОБХСС, проверить документацию за весь месяц.