Его поступки – порождение его подавленных чувств, и он по отношению к другим поступает так же, как поступали с ним в детстве. Поскольку он не может ощущать своих чувств, то должен действиями выплеснуть их. Это и побуждает его к агрессии. Но даже при этом чувства боли и беспомощности, укорененные в нем с детства, так и не развеиваются. Они только усиливаются, как и его агрессивное поведение.
Но каждое отдельное проявление агрессии на время облегчает скрытые чувства боли и беспомощности агрессора, порождая ощущение Силы подавления. Его потребность сдерживать нарастающую боль, «которая не должна существовать», и есть глубинный фактор динамики, заставляющий его стремиться к Силе подчинения, доминированию и превосходству над другими.
Наряду с чувством беспомощности многие агрессоры глубоко внутри ощущают чувство вины из-за расставания с матерью. Общепризнано, что младенцы, как мужского, так и женского пола, идентифицируют себя прежде всего с матерью. Но только мужчина должен полностью отказаться от такой идентификации, чтобы стать кем-то другим, отличающимся от женщины. Разрыв этой связи может порождать чувство вины, особенно если отношения матери и сына психологически нездоровы.
Чем дольше агрессор отказывается признавать ребенка внутри себя, тем сильнее становится его гнев и, как следствие, тем агрессивнее он действует.
Если этот конфликт остается неразрешенным, мужчина может счесть себя выше всего того, что отрицает, и презрительно отзываться обо всем, что считает «женственным». Так он может пытаться «оправдать» свой разрыв с матерью и погасить чувство вины.
В общем случае можно утверждать, что агрессор закрылся от своих сложных и разнообразных чувств и стал отрицать их существование. Если он отрицает свои чувства, то отрицает и себя самого. Кто же тогда агрессор? Другим он кажется человеком, которого «трудно понять на самом деле». Себя же он воспринимает как идеальный образ, то есть таким, каким представляет себя в своих мыслях (Карен Хорни, 1992, с. 96–114).
Самовосприятие агрессора не укоренено в чувстве собственного существования, но вместо этого покоится на хрупкой ментальной конструкции, лишенной Силы личности. Сила личности ощущается как способность знать, понимать, делать выбор и создавать на основе своего собственного существования, то есть исходя из признания своих настоящих чувств. Без Силы личности агрессор постоянно стремится к Силе подчинения. Он считает себя выше партнера, считает себя обладающим более высоким статусом и правом подчинять других. Некоторые агрессоры даже страстно жаждут в очередной раз испытать эйфорию, которая охватывает их, когда они проявляют Силу подчинения.