Раздался шорох и связь прервалась. Полковник Финли Крейген, глава Отдела сдерживания и изоляции, раздражённо стукнул приёмник в ухе, отключив канал.
— Нихрена она не готова…
— И, тем не менее, ты её послал.
Из фургона по трапу спустился второй мужчина. Высокий, сухощавый, с худым, почти болезненным лицом. И совершенно седой. Ветер, налетевший со стороны моря, тронул полы мятого лабораторного халата. Короткая щетина и тень на лице выдавали, что мужчина провёл нелёгкие пару дней.
— Что ты будешь делать, если у нас на руках вспышка?
— Это была твоя работа, не так ли? — ровно ответил полковник.
Воздух над ними неожиданно потяжелел.
— Я не позволю, чтобы её втянули во всё это вновь.
Резкая интонация заставила командира ОСИ полуобернуться.
— Ваше мнение принято к сведению, доктор Хаммел, — сухо сообщил он.
Оба снова повернулись к зданию, не проронив больше ни слова.
Милана вошла. Что-то менять было поздно.
* * *
Внутри офиса было пусто. Все три этажа погрузились во тьму полчаса назад, когда отрезали свет — это была стандартная процедура в отношении захваченных зданий. Преступники немедленно пригрозили выбросить наружу пару трупов, но не успел переговорщик пустить в дело излюбленные психологию и профайлинг, как свет восстановился. Во всех административных здания космопорта находились аварийные батареи, и временное освещение включилось автоматически.
В тусклом свете работающих на аварийном питании ламп настороженно двигались трое мужчин в плотных куртках. Снаружи стояло тёплое влажное лето, ночной бриз едва ли разгонял душный воздух. Но им нужно было чем-то прикрыть свои пистолеты-пулемёты, повинуясь неуправляемому инстинкту. И потому преступники упрямо таскали на себе куртки.
— …какого хрена здесь? — уныло тянул один из них, парень не старше двадцати.
— Да завали пасть уже! От твоей блажи уже уши сохнут! — оборвал его тощий подельник.
— Пошёл ты, сука! Нас же… там, блядь, серых в три ряда!.. Какого хера мы здесь?!..
— Закрой пасть. Ты же и обосрался, щенок, — вмешался уверенный лысый громила, явно главный в этой троице.
— Чегой-то?!
— А кто по машинам собеза палил? Я? Ты, мудила!
И парню врезали по голове. Он попытался непреклонно вякнуть, но острый взгляд главного заткнул все сопротивление.
— Не тряси ляжками, сопля, нас выдернут. Большой всё устроит.
— Да там…
— Сказал же, завали пасть.
Троица шла, напряжённо оглядываясь по сторонам. Собезовцам запретили подходить к зданию с любой стороны — или получат трупы. Но в то, что собаки Директората просто так оставят их в покое и послушно отсидятся вокруг, никто не верил. Наконец главарь толкнул одну дверь в конце коридора.