Он найдет истязателей. Тех, кто стоял за его ослеплением, тех, кто пытал его. Найдет.
Это стало смыслом.
Разгорающимся огнем. Внутри. Снаружи. В адской темноте.
* * *
— Доместико. Меня так зовут, — повторил мальчик.
«Лет двенадцать-тринадцать, не больше», — решил по голосу Шавой.
— Я здесь прислуживаю.
— Подойди!
Мальчик колебался. Шавой слышал его дыхание и тихое поскрипывание половиц, звук не приближался — наверное, Доместико переминался с ноги на ногу.
— Кто вы?
— Чертов калека, — усмехнулся Шавой и сел на край кровати, превозмогая боль. — Но можешь звать меня. мастер. Мастер Шавой.
— Вы — друг хозяина, мастер Шавой? Почему у вас на глазах повязка?
— Для слуги ты задаешь слишком много вопросов. Подойди. Если нужно, запали лампаду.
С той страшной ночи минул месяц, возможно, меньше. Судить было трудно — первую неделю время напоминало грязный тягучий поток в испещренном камнями русле. Оружейник поправлялся. Шавой усиленно и целенаправленно разрабатывал конечности, растягивал ссохшиеся сухожилия. Упорными, настойчивыми стараниями, выдерживая приливы боли, восстанавливал искалеченное тело.
Он привыкал жить руками, видеть руками.
Шавой сорвал кожаную ленту, повязанную вокруг головы. Приблизившийся мальчик испуганно отпрянул назад. Что-то неразборчиво прошептал. Но в тихом возгласе не было отвращения — удивление, сочувствие. Шавой словно увидел себя со стороны — изъеденное шрамами чудовище с провалами глазниц, к которым постоянно тянулись пальцы в безнадежной попытке коснуться глаз.
Резким движением оружейник схватил мальчика за рубашку. От сорванца пахло вином и потом.
— Мастер… — вырвалось у Доместико. Теперь в голосе появился страх.
— Молчи.
Он исследовал тело и лицо мальчишки. Выпирающие ребра, худые руки, достаточно крепкие мышцы, затвердевшие от ежедневного труда. Карта лица говорила о некой юношеской красоте: тонкий хрящевой нос, аккуратные губы, правильная посадка глаз, изгибы черепа. Почему-то Шавой представил себе маленького королевича, а не чумазого помощника провинциального трактирщика. Но что давали вкупе эти детали? Оставалось лишь догадываться.
— Кто вас так, мастер?
Руки Шавоя бессильно упали на колени.
Молчал он довольно долго. Мальчик не шевелился.
— Не знаю. Но, надеюсь, ты поможешь в этом разобраться. Знаешь улицу Ремесленников?
— Да.
— Двухэтажный белый дом в конце, напротив церкви Подношений?
— Наверное. Если это тот, куда мы ходили с хозяином.
— Когда?
— Несколько семилистников ночей.
Шавой догадался, что мальчик загибает пальцы. «Семилистником ночей» некоторые называли неделю. Наверное, набрался от старухи.