Джона смотрит на меня, а я жестом показываю пышную гриву волос. Он тихо фыркает себе под нос:
– А-а, ну да… У меня никогда не было лишних денег, чтобы их подстричь, а тогда еще мужчины не додумались связывать волосы в хвост.
В детстве мне и в голову не приходило, что у Джоны нет денег, он всегда скрывал это от меня. Как и многое другое. Лишь в последние годы я узнала от Фредди, что детство Джоны вовсе не было похоже на волшебную сказку.
– Ты был ему лучшим другом… – Я пытаюсь найти слова, которые поднимут Джоне настроение. – Ты вытаскивал его в детстве из множества передряг.
Джона прислоняется головой к стене:
– Боже, но что он вытворял… Мне даже пришлось один раз подраться в школе, и лишь по его вине.
Я удивлена; совершенно не помню, чтобы Джона когда-либо дрался.
– И с кем ты сцепился?
Он молчит, легонько постукивая затылком по стене, пока думает.
– Да ну, все прошло. С каким-то парнем, с которым Фредди не стоило связываться.
– Он никогда не умел остановиться вовремя, – соглашаюсь я, потому что так оно и было.
– И ничего не боялся.
– А это не всегда хорошо, – говорю я, пытаясь слегка приглушить в Джоне подогретое «Джеком Дэниэлсом» обожание героя.
– Лучше, чем быть трусом, – возражает он, снова с тоской заглядывая в бутылку.
– А как дела с Ди? – спрашиваю я скорее для смены темы, чем из интереса.
Джона поворачивает голову и смотрит на меня:
– То так, то этак.
– Это какой-то эвфемизм?
Ну же, прими за шутку, пусть и глупую.
– Забавно, – без улыбки кивает Джона. – Если честно, я не уверен, что это к чему-то приведет. Она просто не то, что нужно.
Я забираю у него бутылку и делаю жадный глоток:
– Мне почему-то трудно в это поверить.
– Она считает, что у меня голова не на месте.
– Что? – Я мгновенно переполняюсь гневом за Джону. – Ты в этом году потерял лучшего друга! Кто бы это не понял?
Джона надолго умолкает и наконец выдавливает:
– Она не только из-за Фредди беспокоится. Из-за тебя тоже.
– Из-за меня?
После той встречи в школе я почти не видела Ди. Может, пару раз, когда сталкивалась с Джоной.
Он внимательно смотрит на меня, и на мгновение мне кажется, что он уже пожалел о своих словах. Потом вздыхает и пожимает плечами.
– Ди просто не понимает, – пытается он объяснить, – не понимает, что мы с тобой уже были друзьями, когда появился Фредди. Ну, просто друзьями. Платроническими, я хочу сказать.
– Платоническими, – поправляю я, и на меня нападает смех, потому что и я с трудом произношу это слово.
Черт побери, я одновременно злюсь, и мне смешно! Тут вдруг в небе начинают взрываться фонтаны фейерверков.