Он почти ежедневно болтал со мной, конечно, когда научился говорить. А я пела ему, рассказывала сказки, потом подбадривала и поддерживала в его детских проблемах и неприятностях. И, если честно, совершенно запуталась в его родственниках. Дяди и дедушки меняли имена с невообразимой скоростью, насчитав несколько десятков, я просто сбилась и бросила. По словам Джереми, все они были его родственниками, и все по очереди нянчили его. Я не особо верила во все эти рассказы о дядях, которые постоянно прилетали в гости – именно прилетали, а не приходили или приезжали, поэтому просто поддакивала ему. Возможно, это тоже были его воображаемые друзья. Тем более что, по словам Джереми он мог разговаривать с ними со всеми, как и со мной – мысленно. Наверное, у малыша была просто очень развито воображение.
В данный момент болтовня моего маленького друга была как нельзя кстати. Была глубокая ночь, а я ехала по пустынной дороге, отчаянно стараясь не уснуть. Очередной переезд. Семнадцатый. Я не жила подолгу на одном месте. Старалась ни с кем не сближаться, чтобы люди не заметили моих странностей. Благо, с работой теперь проблем у меня не возникало вообще. Это поначалу я бралась за любые подработки, какие только могла найти, не имея опыта и образования. К счастью, я совсем не уставала, по две смены разнося подносы с пивом, выгуливая чужих собак или отдраивая по ночам полы в офисах. Но несколько позже я выяснила, что могу выучить иностранный язык, лишь прочтя словарь и пообщавшись с носителем языка или с недельку посмотрев иностранное телевидение, чтобы освоить произношение. Невероятная память, одна из моих новых суперспособностей, очень помогла мне в этом. Поэтому теперь мне больше не нужно было заниматься физическим трудом, рискуя случайным разоблачением. Я делала переводы для нескольких небольших книжных издательств, получая задания и отправляя готовые работы по электронной почте, поэтому могла работать где угодно, сведя контакты с людьми до минимума. Но всё равно приходилось переезжать довольно часто, чтобы не привлекать внимания соседей. А теперь, видимо, снова придётся менять имя – я уже опять перестаю соответствовать своим документам.
Очередную странность я заметила не сразу. Понадобилось несколько лет, чтобы понять, что я очень медленно взрослею. Когда я покинула дом, мне было всего четырнадцать – на них я и выглядела, хотя врала всем, что мне уже восемнадцать, как было указано в моих фальшивых документах. Сейчас мне уже двадцать четыре, но я всё ещё не выгляжу даже на эти несчастные восемнадцать! Конечно, я подросла, но всё равно выглядела пока как семнадцатилетний подросток. Это доставляло лишние неудобства, но и радовало – если я так медленно старею, может, и проживу гораздо дольше, чем обычный человек? Правда, особо счастливой такую жизнь не назовёшь. Это скорее существование, выживание. Ни дома, ни семьи, ни друзей. Только малыш Джереми, мой невидимый друг – вот единственная постоянная в моей неустроенной жизни.