— Я не вхожу в основной состав, — сказал Куин девушке, перекрикивая шум. — Я заменяю Зака.
— А, — сказала девушка. — Тогда ясно.
Что ей стало ясно? Почему у него такое старое потрепанное лицо? Он поднялся на сцену, туда, где свет софитов, крики толпы, громкие аккорды последнего сета. Толпа подпевала, а Куин старался забыть, что он всего лишь заместитель, что эта возбужденная публика не имеет к нему отношения. Он принял волну обожания, ликующие вопли, неразборчивое подвывание, странную жестикуляцию, которой сопровождались христианские восхваления. Он смирился с мотивационными карточками, которыми размахивали спасенные. Он смирился даже с потными лицами спасенных, которые просили играть еще и еще.
В два часа они были на пути к дому, Брендон сидел за рулем, автострада поблескивала в лунном свете. В уютном салоне автомобиля крошечные огоньки выдавали, кто чем занят: два Джи вяло перебрасывались в карты, а Тайлер, откинувшись в винтовом кресле с «Кэрри» Стивена Кинга, погрузился в чтение.
Когда выехали из Уэлса, штат Невада, Куин сообразил, что пропустил пятничную смену, не предупредив Дону, свою жизнерадостную начальницу.
— Вот дерьмо, — пробормотал он. — Черт подери.
— Ну и выражения, — откликнулся один из Джи и отложил свои карты. — Что-то случилось, Папаша?
— Я подвел одного человека.
— Только не нас. У нас ты зажигал по полной.
Куин рассчитывал, что это станет зачином большого, подробного разговора о том, как именно он зажигал и что куда там до него кузену-кокаинщику. Он ждал продолжения разговора и хотел рассказать о своей манере играть, рассказать просто и понятно, но нет, ребята погрузились в молчание, если не считать Брендона, который репетировал свою партию для их новой песни, и его хрустальный тенор подогревался горячей верой в Христа. Эти дети не дружили с иронией, и все равно Куин не мог удержаться, чтобы не воображать себя частью их семьи — таким прибившимся язычником.
Мальчикам давно пора спать, а они только к часу ночи завершили погрузку — Сильвия оставила Куина ответственным и умчалась на своей «мазде». Со вторника никто не вспоминал про Зака. Если Куин правильно читал между строк, то «Тропа воскрешения» вот-вот потеряет одного из своих участников. Навсегда.
— Чему ты смеешься? — спросил Тайлер, отрываясь от книги.
— Превратностям судьбы, — загадочно ответил Куин.
— Нет никаких превратностей судьбы. Есть только непостижимый промысел Божий, — возразил Тайлер и улыбнулся. Ребята понимали, как странно выглядят со стороны, но ничего не могли с собой поделать.
Раздался хор голосов: «Аминь». В последнее время мальчики мало спали и ели много фастфуда, но молодость и здоровье брали свое — они сияли, как свежевымытые румяные яблоки.