От кофе исходил странный запах сильно пережженных зерен, Кирилл сделал маленький глоток: вкус показался ему не менее странным. «Внимательнее смотри, что творится вокруг», — припомнилось ему.
— Что за бурду ты сварила? — довольно резко спросил он, совсем не ожидая ответа. Затем подошел к мойке и выплеснул содержимое чашки.
Оксана заплакала, горько и безутешно. Кириллу стало невыносимо стыдно. Он подошел к жене, погладил ее по волосам и уже совсем другим тоном произнес:
— Прости, родная. Я устал, нервы расшалились… Вот решил, что мы с тобой поедем отдохнуть, немного развлечься. Как ты насчет Сочи?
Оксана чуть заметно кивнула, все еще всхлипывая и смахивая слезы тонкими пальцами.
Кирилл долго ворочался в постели, стараясь не разбудить жену, мгновенно заснувшую после всех огорчений прошедшего дня. Сон не шел: лезли в голову глупые мысли, докучал свет прожектора с автостоянки под окном, у соседей телевизор довольно громко анализировал проблемы секса, кажется, в большом городе. Только выключили телеящик — завопила сигнализация стоявшего под самым окном автомобиля. Сосед снизу витиевато и неприлично громко выругался в окно.
И вдруг все стихло, наступила благословенная тишина. Кирилл уже начал засыпать, когда вдруг почувствовал нестерпимую жажду и мгновенно проснулся. Ну конечно, он так много съел за вечер острого, что было крайне легкомысленно не припасти на ночь бутылочку минералки. Кофе не очень-то утоляет жажду. Стоп, а кофе он как раз и не пил! Прицепился, как дурак, к больной жене, наевшись ядреных закусок. Лучше бы выпил, что давали, и спал бы в свое удовольствие. А теперь придется идти на кухню, варить себе кофе самому.
Кирилл сел в постели, сунул ноги в мягкие тапочки, затем осторожно двинулся к двери. Оксана даже не шевельнулась.
В кофемолке оставалось еще довольно много мелкого темно-шоколадного порошка: Оксана всегда мелет с запасом. Кирилл привычными движениями смешал в турке кофе с водой и сахаром, подержал на горелке ровно столько времени, сколько полагалось — в приготовлении кофе он был специалистом. Выпил обжигающий пахучий напиток, теперь можно и спать ложиться. Однако он не чувствовал в себе сил не то чтобы идти, но даже шевельнуть рукой или ногой. В глазах потемнело, голова закружилась, сердце колотилось как ненормальное. Во-от оно что! Не зря же он заподозрил…
Кирилл поднял глаза и увидел Оксану, стоящую в дверях. Вид ее был ужасен: волосы всклокочены, глаза горят недобрым огнем, рот приоткрыт, являя оскаленные зубы. Оксана хрипло и страшно захохотала: