Я и сам не понял как это получилось, но руки инстинктивно потянулись навстречу. Какой же он кроха! Роман… Я знал, что Беляшкина назвала его именно так.
И кто бы мог подумать, что дети пахнут так приятно? Раньше младенцы ассоциировались у меня лишь с изгаженными памперсами и непрестанным ором. Но этот ребенок был таким спокойным…
А потом он открыл глаза. И я окончательно пропал.
Господи, а ведь была вероятность, что это все же не мой ребенок. А я стою тут, как идиот, и умиляюсь.
Эта мысль оказалась весьма отрезвляющей. Я поспешил вернуть ребенка Беляшкиной, коротко заметив:
— Он очень милый.
— Спасибо.
После этого никто из нас, кажется, не знал, как себя вести. Поэтому я взял дело в свои руки.
— Пойдемте, я вас подвезу до дома, — сказал решительно.
— Дмитрий Юрьевич, неудобно как-то… — неуверенно возразила Беляшкина.
Но тут вмешалась бабуля:
— Везите! — постановила она и с караваем наперевес направилась первая на выход.
Путь до дома Беляшкиной проходил, в целом, мирно и спокойно.
Сама Оксана молчала, явно смущенная вниманием моей к ней персоны. Зато бабуля болтала, не переставая. Круг интересов у нее был широкий, и охватывал, похоже, все российское телевидение. От «Пусть говорят» до кулинарных передач. Последнее, впрочем, было как раз весьма неудивительно. Как я уже успел понять, бабушка Беляшкиной была большой любительницей готовить. И особенно — откармливать. Что я и ощутил вскоре на себе.
— Дмитрий Юрьевич, — позвала она меня, когда я было расслабился во время пяти секунд тишины.
— Ммм? — только и смог промычать в ответ.
— А вы фисташковый чизкейк пробовали?
Стоит признать, вопрос меня удивил.
— Не пробовал, — признался я.
— Так надо попробовать! — решительно заявила бабуля. — Приходите в гости, я испеку…
— Бабуля, — попыталась было вмешаться Оксана, но ту было просто не остановить. Бабушка у Беляшкиной явно придерживалась тактики «вижу цель — не вижу препятствий». И целью этой был сейчас я.
— Приду, — пообещал я.
Ну а чего отказываться? От чизкейка я, пожалуй, воздержусь, зато это будет отличный повод увидеть Романа. Да и Оксану тоже.
Я кинул взгляд в салонное зеркало. В принципе, Беляшкина всегда вызывала у меня чисто человеческую симпатию. Она была такая… настоящая, что ли? А еще у нее глаза красивые… Я вдруг понял, что последняя мысль стукнула мне в голову не просто так. Наши взгляды пересеклись на зеркальной поверхности, отчего я даже дрогнул, будто меня поймали на чем-то неприличном.