— спрашивает он и, не дожидаясь ответа, снова приносит мне все ту же металлическую миску с молоком и кусок черствой поленты. Я спрашиваю его, как мне дойти до Вальпеллина. Он показывает мне дорогу, и я знаю, что теперь мне нужно идти в противоположную сторону. Не пройдя и часа, я натыкаюсь на пасущихся коров. Вскоре я замечаю молодого паренька и иду к нему. Он был занят тем, что перегораживал железной заслонкой воду, бежавшую по вырытой канавке, так, чтобы она текла наискосок к лугу и орошала траву. Немного подождав, он снова перегородил воду уже чуть ниже. Я дал ему сигарет, и мы закурили. На вид ему было лет двадцать — тощий паренек с больными глазами, в глубоко надвинутой на лоб шапке. Мы курили медленно, не глядя друг на друга, как будто были с ним давними знакомыми. Последние две недели после свадьбы в лесу я все время, если не считать вчерашней дороги к хижине, продвигался вверх, лез все выше и выше в горы. «Quanto distanza la frontiera Svizzera?»
[30] — спросил я своего мирно курившего приятеля. «Eccola frontiera»
[31], — ответил он и коротким движением руки показал на снежный холм недалеко от нас. Это было так, как если бы я спросил: «Где здесь дом господина Шульца?» — а он показал бы на дом прямо перед моим носом. Граница была так близко, что в этот момент в голове у меня промелькнуло: беги же, беги скорее, через десять-пятнадцать минут ты уже будешь там! Нет, нет, отвечал я самому себе, у тебя уже есть кое-какой опыт, ты знаешь, как обманчиво расстояние в горах. Не ты ли еще вчера ошибся в очередной раз? Разве не шел ты с полудня до глубокой ночи до хижины, которая, как тебе казалось, находится всего в получасе пути? Здесь, высоко в горах, воздух разрежен, и кажется, что все близко. Будь осторожен! Пока я рассуждаю, мой новый друг снова достает заслонку из воды и ставит ее чуть ниже по течению, чтобы оросить следующий участок луга, потом снова садится ко мне и тихо, словно продолжая прерванную беседу, говорит: «Вчера здесь целая рота переходила границу. Видишь ту маленькую хижину?» Нет, я ее и вправду не видел. Она была построена прямо в скале, из таких же серых камней. «Это пятый, последний пограничный пост в ущелье». — «В каком ущелье?» — спрашиваю я, совершенно ошарашенный. «Гляди, — он снова показывает на снежный холм, — это Бернар, граница, а это — пятый пограничный пост в ущелье Бернара. Мы здесь сидим между четвертым и пятым постом. Четвертый пост прямо за отшельником, от которого ты пришел, а здесь, справа — молочная ферма». Ее, хотя она и была прямо перед моим носом, я тоже не заметил. «Справа в этой последней хижине живут трое карабинеров, каждое утро они проходят здесь, когда идут к отшельнику за молоком». Пока он это говорит, я замечаю троих карабинеров в плащах и с перьями на шлемах: они появляются и снова исчезают за каменной стеной. «Да вон они идут», — говорит он, и я, словно мы заранее обо всем договорились, медленно снимаю рюкзак, иду к канаве, достаю заслонку и снова вколачиваю ее в землю. Не дожидаясь, пока вода польет луговую траву, я снова ее вынимаю и опять вбиваю в дно канавы, и так несколько раз, снова и снова, как будто я медленно колю дрова или углубляю канаву. Мой друг тем временем прячет мой рюкзак под камень. Карабинеры идут к нам, подходят все ближе и ближе. Я уже слышу, как они переговариваются между собой. Я не смотрю на них, продолжаю спокойно, неторопливо работать. Вот они уже так близко, что я различаю стук их каблуков по камням, и жду, когда один из них положит руку мне на плечо. Но нет, они проходят мимо! Даже не останавливаются! Вскоре они исчезают за поворотом. Какое-то время я украдкой смотрю им вслед — они ушли насовсем! Тогда я изо всех сил вбиваю заслонку в канаву и оставляю ее там. Вода медленно течет на жаждущий влаги луг. Мой друг берет рюкзак и говорит: «Иди за мной». Он приводит меня в сарай, который я тоже до этого не замечал, хотя он стоял в каких-нибудь пятидесяти шагах вниз по склону. Мы поднимаемся на чердак, мой друг исчезает и через несколько минут возвращается с ведром свежей воды и куском горячей поленты с сыром. Он советует мне остаться тут на весь день и поспать. А ночью он обещает разбудить меня и показать мне дорогу к границе.