Было лето 1918 года. Не дожидаясь развала австрийской армии, солдаты начали уходить в «отпуска» и не возвращались совсем или возвращались гораздо позже положенного. Уставшие офицеры запаса, которые тоже мечтали поскорее попасть домой, смотрели на это сквозь пальцы. Когда австрийское «разгильдяйство» достигло своего апогея, в один прекрасный день пришла новость, уже не наделавшая большого шуму: «Война закончилась».
Всех еще раз собрали на построение в казарме. Пришел полковник. Вообще-то, он должен был выступить с речью, но немного растерялся в новой для него ситуации и попросил это сделать своего адъютанта, капитана Вейгеля, потому что тот пользовался всеобщей любовью в батальоне. Вейгель пару раз невесело пошутил и отпустил людей по домам. Все это напоминало похороны, которые вдруг обернулись своей смешной стороной. И только фельдфебели стояли с понурыми лицами и выглядели глубоко несчастными. Долгие годы их службы были потеряны, а они к тому же боялись солдат, над которыми издевались. Все, кто умел писать, сидели теперь в канцелярии и выписывали пропуска. Люди продолжали цепляться за порядок, но печати уже лежали на столах без присмотра, так что любой мог ими воспользоваться. Медленно, со смешанными чувствами солдаты расходились кто куда. Некоторые задержались в казарме и подъедали остатки провизии из кухонь и кладовых.
В центре всеобщего внимания теперь оказалась собака при батальонной кухне по кличке Чловек, то есть человек. Это был среднего размера пес неопределенной породы, который в 1914 году пошел на войну вместе с нашим батальоном и все эти годы делил с ним его судьбу. На своих четырех лапах Человек участвовал в походе в заснеженные Карпаты, а после — в опаленную солнцем Италию, пока однажды пуля не попала ему в переднюю лапу. С тех пор он хромал. В последнее время наш Человек всегда держался около кухни и от своего неподвижного существования и хорошей еды сильно растолстел. Несколько раз поступал приказ его пристрелить, но солдаты прятали его, а начальству докладывали, что приказ выполнен. Но теперь, когда все разваливалось и не нашлось никого, кто хотел бы взять собаку к себе, солдаты решили прекратить ее страдания и дать ей умереть быстрой смертью, вместо того чтобы влачить жалкое существование военного инвалида. И вот в одно воскресное утро те, кто еще оставался в казарме, сначала пошли на поле, где выкопали могилу для Человека. Потом позвали его самого, и все, кто был в части, отправились провожать его, пока еще живого, в последний путь. Его лучший друг — повар — был единственным, кто взял с собой ружье, и наш четвероногий друг-однополчанин, казалось, все понимал и всю дорогу лаял и выл. Повар дождался, пока собака уселась в своей могиле, прицелился и выстрелил; Человек еще раз взвыл — это прозвучало как «мама» на его собачьем языке, вытянулся на задних лапах, так что теперь был ростом с настоящего человека, и упал. По телу пробежали судороги, и вот он уже лежал в могиле с закрытыми глазами, наш фронтовой товарищ, пес Человек. Могилу засыпали землей, а кто-то принес с собой деревянную табличку с надписью: «Здесь покоится пес Человек 24-го Имп. и Корол. пехотного полка. Пусть земля ему будет пухом».