Йешая (Сайка) Гронах, впоследствии взявший себе сценический псевдоним Александр Гранах, родился в 1890 году в еврейской семье в деревне Вербивицы, что в окрестностях местечка Городенка, на территории теперешней Ивано-Франковской области (Украина). Население Городенки насчитывало восемь тысяч жителей (сам Гранах описывает это местечко как большой город).
В воспоминаниях гранаховского односельчанина Дова Мосберга о Городенке конца XIX века говорится, что многие евреи в окрестностях селились в деревнях вместе с украинцами и иногда первым поселенцем-евреем в такой деревне становился держатель корчмы, в которой по выходным собирались все деревенские жители, в целом враждебно относившиеся к иноверцам. Необходимость взаимодействовать с местными жителями, чтобы выжить, делала хлеб такого поселенца горьким вдвойне. Кроме того, дети деревенских евреев часто не могли получить и достойного образования — родители должны были или отправлять ребенка в город (лишаясь рабочих рук), или нанимать учителя на дом (что было не по карману большинству бедняков)[34]. В Городенке была синагога и здесь жило больше евреев, чем в cорока окрестных деревнях (около трети населения города). После того как Гранах покинул отчий дом, он возвращался в Городенку дважды — в 1915 году навестил мать, а в 1936-м был проездом на гастролях и устроил в городе вечер драматического чтения. Многие евреи из Городенки еще до Первой мировой войны эмигрировали в США и поселились в нью-йоркском Нижнем Ист-Сайде, на Ривингтон-стрит, где Д. У. Гриффит снял свою раннюю мелодраму «Дитя гетто» (1910). В те же довоенные годы в США было создано общество еврейской взаимопомощи городенковцев, активным участником которого впоследствии стал и Гранах. Однако до этого он проделал колоссальный путь, лишь небольшая часть которого описана в его воспоминаниях.
В 1906 году он впервые надолго остановился в большом городе — Вене, после чего перебрался в Берлин, где поначалу работал пекарем, вышибалой в борделе и гробовщиком. Он влюбился в театр еще во время своего длинного пешего путешествия (впервые увидев театральное представление во Львове), в Берлине стал участником любительской еврейской труппы, ставившей спектакли на идише. Здесь он был замечен и, пройдя школу великого театрального реформатора Макса Рейнхардта, начал актерскую карьеру, которая стремительно развивалась, но была прервана войной. С 1914 по 1918 год Гранах служил в австрийской армии, попал в итальянский плен, бежал, а сразу после войны начал сниматься в кино.
В 1919 году Гранах снялся в двух немецких картинах, которые не сохранились до наших дней — «Золотой книге» Александра фон Антелффи и «Любовь — цыганское дитя» Ганса Штауфена. Эти фильмы не оставили следа в истории, однако через два года Гранах сыграл куда более заметную роль — маклера Кнока в бессмертном «Носферату» Фридриха-Вильгельма Мурнау. Кнок, начальник главного героя, Томаса Хуттера (Густав фон Вангенхайм), отправляет его с поручением в Трансильванию. В этом фильме Гранах практически неузнаваем — столь ловко он перевоплотился в полубезумного старика, который в одной из самых запоминающихся сцен фильма читает вампирские письмена и предвкушает наступление царства чумы и кромешного ужаса; чуть позже, уже в сумасшедшем доме, он выглядывает в зарешеченное окно и, завидев приближающийся корабль Носферату, вопит: «Хозяин идет!» — после чего загрызает больничного сторожа. Эта роль, ставшая первой заметной работой Гранаха в кино, сыграна с подлинным азартом, который отличает и все его дальнейшие работы.