Игорь Росоховатский
Цена золота
Мы нагрузили каноэ камнями, чтобы борта как можно меньше возвышались над водой, потом завели суденышко в маленькую бухту под нависающий выступ берега и тщательно замаскировали ветвями. Вилен все время был настороже, прислушиваясь к плеску реки. Впрочем, опасность могла прийти вовсе не оттуда, скорее всего - не оттуда... Она подстерегала нас здесь повсюду, на каждом шагу. Она вилась гибкими лианами, блестела каплями липкого яда на лепестках анвельсии. Она таилась в самом воздухе, насыщенном густыми испарениями.
Мы вторгались в тайну Золотых истуканов, в тайну жрецов гуани, мы нарушали запрет бога Итамны, а это, по преданию, не могло пройти безнаказанным. Уже не раз Вилен испытующе поглядывал на меня, и я прилагал усилия, чтобы мое лицо выражало только невозмутимую уверенность.
Что бы там ни было, я проверю свою гипотезу. Конечно, Вилен не должен страдать из-за моих интересов, но ведь я не звал его сюда. Я готов был идти один, а он увязался за мной. Пришлось выпрашивать для него разрешение у главврача. Иван Александрович пожал могучими плечами и вздохнул:
- Ладно. Одного вас я все равно бы не отпустил. Вилен - так Вилен...
Первые три дня мой помощник стоически переносил зной и укусы москитов, терпеливо обирал со своего тела легионы клещей. На четвертый день, после того как я перенес приступ лихорадки, он начал ворчать:
- В конечном счете мы найдем еще одно племя золотопоклонников. Ах, как интересно! Миллионы людей преклоняются перед этим "всеобщим эквивалентом". Одни сделали из него кумира, чтобы утвердить свою власть над другими. Тут уж все ясно, как на ладони.
- Но формы поклонения различны, - возражал я.
- А подоплека одна, - твердил он.
Наши споры кончались одним и тем же. Я умолкал и делал свое дело. Переспорить Вилена невозможно. Мир был пока слишком ясным для него. То, что не укладывалось в рамки его установок и воззрений, попросту отметалось.
Надо отдать ему должное: товарищ он был отличный, верный. А ухаживал за мной во время приступов лихорадки лучше любой сиделки. Он и в джунгли потянулся, чтобы не оставлять меня одного в опасности.
Мы так хорошо спрятали каноэ, что пришлось сделать многочисленные зарубки и прочие отметины, по которым можно было бы потом отыскать его.
Где-то назойливо и пронзительно кричала птица: то ли кого-то звала, то ли пыталась прогнать. Она мешала нам слушать шорохи в джунглях.
Мы двинулись в путь, сопровождаемые криками птиц. У реки это были страусы жарибу, дальше - зеленые попугайчики-интисы. Ворковали дикие голуби, ссорились из-за мест для гнезд алари.
