В ЦУПЕ обстановка казалась деловой, но царило еле скрываемое уныние. Совсем как после гибели Владимира Комарова, когда делать ничего не хотелось, но специалисты центра превозмогали себя — от их работы зависело скоординированное движение спутников и безаварийный полет международной космической станции «Альфа».
До обеда Гагарин сидел в кабинете, просматривая последние распоряжения, указания и приказы, которые вышли в его отсутствие. Бумаг было много — куда больше, чем случившихся в то же время полетов. Гагарин давно обратил внимание на коварное свойство канцелярских бумаг множиться и плодиться, с каждым годом их становилось все больше, и была странная закономерность — чем меньше делалось практических дел, тем больше становилось бумаг, словно они прикрывали вынужденное безделье его ведомства.
— Двадцатого старт «Союза» из Байконура, — доложил полковник Бабаков. — Летит наш Макаров с грузом на МКС. Он останется на станции, а на Землю вернется Ковальчук. Программа полета рассчитана на четыре дня.
— Хорошо, — безразлично сказал Гагарин.
Байконур оставался космодромом, но находился под юрисдикцией Казахстана. То, что строила вся страна, в один прекрасный день оказалось принадлежащим не России, которая на это имела полное право, а государству, которое и возникло-то лишь благодаря существованию Советского Союза. И с этим тоже надо было мириться. К этому тоже следовало привыкать. Привыкать не хотелось. Где-то там, в казахских степях, находилась стартовая площадка, с которой он взлетал и которая позже получила название «гагаринской», хотя по праву ее следовало называть не гагаринским, а королевским стартом — никто не вложил больше сил и усилий в строительства стартовой площадки, нежели Сергей Павлович. Отсюда по его задумке должен был стартовать первый «лунник» с человеком на борту, отсюда были произведены многочисленные запуски носителей, выводивших на траекторию к Луне автоматические станции. Отсюда уходили к далеким планетам хитроумные межпланетные станции. Ворота в звездный мир. На бетонных площадках, опаленных пламенем дюз, лежала тяжелая слава недавнего звездного прошлого.
«Лидер закончил дистанцию». Кажется, так объявил диктор на стадионе «Локомотива»? «Лидер закончил дистанцию»…
Ассоциации, связанные с объявлением спортивного диктора на стадионе, были неприятными.
К этому тоже надо было привыкнуть.