Его глаза загорелись, когда стало известно, что Андреас побывал в Гане. Это означало, что у него может быть какое-то нетипичное заболевание, к примеру, эбола. Затем Даливал выяснил, что Андреас работал на фабриках, производящих удобрения и свинцовые аккумуляторы. Мысль Даливала снова начала выдвигать различные возможные сценарии. Работа на фабриках означала, что Андреас контактировал с вредными химическими веществами, и в какой-то момент стало казаться, что именно какое-то вещество, к примеру свинец, явилось причиной болезни Андреаса.
Контрольный вопрос № 25
Верно или нет: чтобы по-настоящему изучить предмет, нужно знать как можно больше фактов.
У Даливала было несколько весомых доказательств в пользу этой теории, в том числе необычно выглядевшие эритроциты, выявленные при лабораторном анализе крови. Но Даливал считал, что, учитывая все симптомы, этого недостаточно. «Я как адвокат на суде, — сказал мне потом Даливал. — Мне нужны убедительные доказательства».
По мере развития болезни Андреаса, которому становилось все хуже, Даливал наткнулся на новую деталь — разрастание сердца. Это направило диагностику в новом направлении. Токсичные вещества можно было исключить, потому что они не вызывают разрастаний в сердце.
Через какое-то время Даливал обнаружил четкую закономерность, эффективную аналогию между симптомами Андреаса и его собственными знаниями, и остановился на сердечной ангиосаркоме, или раке сердца. Этот диагноз объяснял и нарушения в эритроцитах, и массу сердца, и кровохарканье. «Диагностика часто сводится к способности собрать все воедино», — заявил он.
Наконец была проведена операция на сердце, и диагноз Даливала подтвердился. Дюжина врачей, собравшихся вокруг него, стала засыпать вопросами. «Вы не думали о том, что у него жидкость в легких?» — спросил один.
Через несколько минут толпа рассосалась, и Даливал стал думать, как ему добраться до аэропорта. Заказать Uber? Или поймать обычное такси? Это была еще одна задача, требующая решения, и он остановился на Uber. Это, скорее всего, дешевле, но так же удобно — так что решение наилучшим образом соответствовало задаче.
Как и само обучение, решение проблем — процесс, подход. Первым эту идею выдвинул венгерский математик Дьёрдь Пойа>{31}, один из значимых, но малоизвестных европейских ученых начала прошлого века. Пойа, с его искрящимися глазами и очками с толстыми стеклами, выглядел как настоящий эксцентричный профессор. Характер у него тоже был непростой: однажды его выгнали из университета за драку с другим студентом.