Рядом с Дуплищевым мы встречаем и Сашку, она желает случить начдивского жеребца со своей кобылой. Дуплищев этому противится и объясняет рассказчику причину отказа:
«начдив каждодневно мне наказывает: „К тебе, говорит, Степа, при таком жеребце много проситься будут, но не моги ты пускать его по четвертому году…“».
Тут в разговор вмешивается Сашка:
«— Вас, небось, по пятнадцатому году пускаешь, — пробормотала Сашка и отвернулась. — По пятнадцатому, небось, и ничего, молчишь, только пузыри пускаешь…».
Не случайны, видимо, и имена прочих персонажей. Венерика-дневального, из-за которого Кикин отказался насладиться прелестями Рухли, зовут Василий — как Курдюкова. А распорядитель изнасилования носит имя Матвей — как начдив-6 Павличенко, чьего жеребца блюдет Дуплищев.
Иными словами, имена и приметы «махновских» рассказов выступают двойниками персонажей «Конармии». Отличие лишь в коллизиях. Так ли оно велико?
Беседуя с изнасилованной Рухлей придурковатый Кикин интересуется:
«— Ты скольких вчера отпустила, Рухля? — сказал он и, сощурив глаз, осмотрел свою разукрашенную каску.
Девушка молчала.
— Ты шестерых отпустила, — продолжал мальчик, — а есть которые бабы до двадцати человек могут отпустить. Братва наша одну хозяйку в Крапивном клепала, клепала, аж плюнули хлопцы, ну та толстее за тебя будет…».
А это новелла «Переход через Збруч», открывающая «Конармию», — первая фраза:
«Начдив шесть донес о том, что Новоград-Волынск взят сегодня на рассвете. Штаб выступил из Крапивно <…>».
Но это все косвенные улики, оставляющие место для сомнений. Поэтому предъявим прямую.
Рассказ «Старательная женщина»:
«Три махновца — Гнилошкуров>{298} и еще двое — условились с женщиной об любовных услугах. За два фунта сахару она согласилась принять троих, но на третьем не выдержала и закружилось по комнате» >{299}.
А потом три махновца, усевшись под окном рассказчика, это событие обсуждают. Петька Орлов поведал:
«Я сказывал ей — нас трое, Анеля, возьми себе подругу поделись сахаром, она тебе подсобит… Нет, говорит, я на себя надеюсь, что выдержу, мне троих детей прокормить, неужели я девица какая-нибудь…
— Старательная женщина — уверил Петьку Гнилошкуров <…>, - старательная до последнего…».
А вот — отмеченная Е. И. Погорельской>{300} — запись в конармейском Дневнике от 16 июля 1920 г.:
«Новоселки. 16.7.20 <…>
Страшный случай, солдатская любовь, двое здоровых казаков сторговались с одной — выдержишь, выдержу, один три разо, другой полез — она завертелось по комнате и загадила весь пол, ее выгнали, денег не заплатили, слишком была