- Вам, - ткнул в довольных братьев, - принести эти колья.
Обернувшись к толпе внимательно слушающих орков Ая пронзительно взвизгнула. Дюжина шатающихся орков решительно заковыляли к нам. Забравшись на сиденье, я уточнил.
- Уроните, вообще кормить не буду, - вцепившаяся в перекладину Ая мрачно кивнула.
- Не уроним, - и рявкнула команду.
Дружно ухнув, меня подняли и понесли. Ая запела какую-то быструю речевку, на каждый четвертый шаг весь отряд отзывался дружным выдохом. Все поднимая темп, она начала разгонять их, постепенно перейдя на тяжелый бег. Хрипя и спотыкаясь, они тащили меня, слаженно меняясь, перехватывая носилки в извилистых и узких местах. Не отставая, за нами рысили остальные два отряда, на ходу по возможности убирая следы нашего прохождения.
Через час мы вывалились на нашу стоянку. Толпа щенков и несколько самок с Тзя, крутившиеся у костров, открыв рот, смотрели на нашу процессию. Мои носилки с носильщиками и еще две плотные группы орков сзади, подбежав к ним, остановились, с вопросом поглядывая на меня.
Встав и попрыгав, вызвав дружное шипение моих носильщиков, скомандовал.
- Опускайте, - сойдя с осторожно поставленных носилок, позвал, - десятники, ко мне!
В наступившей звенящей тишине оглядел их и выдал.
- Ваши, - ткнул в приосанившихся братьев, - справились.
- Твои - нет, - Ая вздохнула.
- Дополнительный урок, - показал на носилки, - сделали. Полная порция. Заслужили.
За спиной дружно, облегченно выдохнули. Обернувшись, добавил.
- Завтра сделаете еще одни носилки. Последний десяток их теперь с камнем носить будет. Камень я вам покажу. До еды всем сделать еще по одному копью. Колья вы принесли. Назначьте вместо себя кого-нибудь из своих десятков и за мной. Тзя, ты тоже. И огонь прихвати. Где там у нас Хромой свою ногу варит?
Вытащив из носилок скрученный из лозы, коры и палок узелок, потопал в сторону своей норы, на ходу подхватив с плетенки лепешку. За спиной загомонили, быстро умолкнув. Молчаливые десятники, догнав меня, пристроились сзади. Дойдя до понурого Хромого, спросил.
- Показывай, - съежившийся при моем приближении Хромой, выхватил из воды красную, распаренную ногу, зачастил, суетливо возя руками по камням. - Никак не слезает, проклятая. Я ее варю, варю, а она все сырая,- посмотрев снизу вверх на меня испуганными глазами, добавил с надеждой, - может, я бы рыбы наловил, она быстро сварится, а?
- Рыбы,- произнес я, рассматривая и сгибая ступню, - рыбы, это хорошо. Но сначала твою ногу. Тзя, здесь костер. И мазь неси.
Подошедшая Тзя кивнула, с жалостью посмотрев на посеревшего Хромого.