– Сударь?
– Да, Савелий Степаныч?
– Позволите небольшой комплимент?
– Ну, я как бы не красная девица, комплименты выслушивать, тем более от мужчины, – засмущался я.
– И тем не менее! – настоял на своем Степаныч. – Сегодня вы отлично выглядите. Ваш покойный батюшка гордился бы вами. Особенно отрадно осознавать, что наши с Германом Романовичем усилия не прошли даром.
– Полноте, Савелий Степаныч... тут в основном ваша заслуга...
Упс! А он о чем? Что-то подтупливаю с утреца... внимательнее надо, внимательнее. Не к добру этот расслабон, совсем не к добру...
– Прошу, сударь!
Чем мне нравится моя каюта, так это крайне удачным расположением – угловая в нашем секторе. Соответственно, и дверей у меня целых две – одна вела во внутренние покои, а вторая выходила в шлюз, одновременно служивший стыковочным узлом для мобильного модуля. И вся эта красота с одной стороны внутри охранного периметра, а с другой – гуляй, не хочу: вызвал «кэб», загрузился – и поминай, как звали. Другое дело, что куда попало экипаж не повезет, все строго в соответствии с одобренными СБ и дядюшкой маршрутами, ибо автопилот неподкупен. Наивные. Если бы я задался такой целью, уже бы давно его перепрограммировал, благо все необходимое для этой нехитрой операции в наличии. Другое дело, что по размышлении я решил от этого способа бегства отказаться – слишком легко блокировать одиночный мобильный модуль, да и элементарно обесточить его не проблема. Что характерно, дистанционно. Так что ну его на фиг. Уж лучше я с меньшим комфортом, но с куда большим шансом на успех, то бишь ножками, ножками...
Кстати, «кэб» у меня типовой, ничем не выделяющийся на фоне собратьев. Так-то мне положен персональный, с гербами клана, но я эту сомнительную честь уступил дядьке с его семейством и прочим старшим родственникам, а именно: тетке и поехавшей умом бабке. Пусть развлекаются. Им на станции опасаться некого, даже киднеппинг вельможному семейству не грозит – нет у нас дураков с главным родом клана связываться. Если только по ошибке или с дикого бодуна, да и то, едва лишь придет осознание страшного, сразу же извинятся и доставят туда, откуда взяли, в целости и сохранности. И потом постараются на глазах не отсвечивать. В общем, безопасно на станции, чего не скажешь об иных местах. Космические перелеты они такие – и на пиратов нарваться можно, и в подпространстве кануть... блин, как не вовремя напомнил!..
– Ни пуха, ни пера, сударь!
– К черту!
Скользнувший на свое законное место люк шлюзовой камеры отрезал меня от родной каюты и вместе с ней от Степаныча, но за мгновение до этого я заметил на его губах очень знакомую ироничную усмешку – такой он обычно сопровождал мои тщетные попытки обвести его вокруг пальца. Сердце екнуло, но я усилием воли заставил себя выбросить из головы мысли о бывшем батюшкином стюарде, и расслабленно развалился в кресле – анатомическом и очень удобном. В обычное время я не упускал возможности чуток вздремнуть по дороге, но только не сегодня: едва салон кэба загерметизировался, а сам он с еле заметным толчком оторвался от стыковочного узла, я врубил «нейр» и запустил заранее заготовленную программу-обманку, призванную имитировать обычную активность в мобильном модуле. Сам же я в это время с головой окунулся в глубины даркнета, где в дебрях скрытых серверов, отгороженных от легального сегмента сети десятикратной кодировкой, меня ждал особо защищенный почтовый ящик. Именно через него я общался с помощниками, из которых меня лично знал лишь сменщик, которому предстояло заменить меня на конференции. Да-да, тот самый, для кого я выложил фотку во «фрейме». А еще за время пути я успел скачать одну очень специфическую программу, изрядно загрузившую «нейр». Но отказаться от нее не получалось ни при каких обстоятельствах – именно на нее завязана изрядная часть плана. Помимо этого я отправил несколько запросов, активировал счет на предъявителя с привязанной к нему обезличенной банковской картой, и дал добро на формирование виртуальной личности, призванной заместить некоего Александра Завьялова из клана Завьяловых.