— Итак, герр Шульц, рассказывайте, в какую авантюру на этот раз вы хотите втравить моего «Морая».
— Почему сразу «в авантюру»?! — делано возмутился Клаус, тем не менее, облегчённо улыбнувшись в ответ. — У меня для вас, шкипер, вполне солидный, можно сказать, мирный заказ!
— О да, где-то я уже это слышал, — хитро прищурился Рихард. — Помнится, не далее как полгода назад, один знакомый маклер так же обещал мне солидный и мирный заказ. «Всего-то и надо доставить мелкий и лёгкий груз в определённое место в точно определённое время»… так он говорил. А во что всё вылилось?
— Во что? — изобразил непонимание Клаус.
— В ремонт яхты, стоивший мне половину гонорара! — фыркнул Бюлов.
— Ну, во-первых, заказчик, насколько мне известно, полностью возместил эти затраты, причём сверх обещанного гонорара, — задумчиво проговорил Шульц. — А во-вторых… кто же знал, что его собственный управляющий сдаст точку сброса груза конкурентам? И не ты ли сам вытряс из жадного идиота «компенсацию», удвоив выручку от вылета?
— И тем не менее, Клаус, — уже серьёзно произнёс Рихард. — Я бы не хотел превращать каждый вылет в боевой.
— Мне бы тоже такого не хотелось, — кивнул Клаус. — Это плохо сказывается на торговой репутации.
— Что ж, поверю на этот раз… а теперь рассказывай, чего ради ты лишил меня общества невесты в первый вечер нашего пребывания на берегу, — заключил Бюлов.
Глава 1. И есть что вспомнить
Три с половиной года. Если быть точным, три года и семь месяцев. Ровно столько времени прошло с тех пор, как я покинул Меллинг в компании одного хитровымудренного новгородца, от которого впоследствии сбежал, чтоб не оказаться на коротком поводке с суровым ошейником. Нет, поначалу-то, он был настроен вполне дружелюбно, и искренне желал помочь мне не только убраться из разрушенного Меллинга, но и устроиться в столице Новгородской республики, входящей в Русскую конфедерацию. Да вот, стоило мне только немного приоткрыть карты на тему своих познаний в рунике, как Мирон Завидич забыл о своём альтруизме и развернул такую активную и, главное, тайную деятельность, чтобы крепко и очень жёстко привязать меня к своей семье, что невольно хочется материться. Чёрт! Да он бы, наверное, и собственную дочь под меня подложить не постеснялся бы, если бы не мой малый возраст и не помолвка Хельги с наследником Гюрятиничей. Хотя, в этом случае, я вряд ли бы долго трепыхался, всё же «сестрица» у меня… ух. Правда, характер стервозно-взбалмошный, но как показала практика, этот недостаток вполне исправим.