– Ты хочешь знать то, что ведомо только Богу, Иуда.
– Хочу! И не раз спрашивал Всевышнего об этом, Он молчит.
– Значит такова Его воля.
– Это все, что ты можешь мне сказать?
– Все.
– Иоанн, это не любопытство! Я слишком много видел в жизни, душа моя измучена. Я совершил много ошибок! На мне столько грехов! Она изнемогает под этим бременем… Поверь, если бы я знал, ради чего все это, чего Господь хочет от меня, почему с самого детства нет мне покоя, я бы не роптал. Покорно склонился бы перед Его волей, как бы сурова она ни была, исполнил бы все, что назначено. Но я не знаю!..
– Люди иногда всю жизнь ищут свою судьбу, Иуда.
– Жизнь? Нет ее у меня, Креститель. То, что сейчас, жизнью нельзя назвать. Пустота, боль, одиночество, да еще раскаяние – это ли жизнь?! Не так давно я вышел за ворота Иерусалима и понял, больше мне незачем идти, некуда возвращаться. Незадолго до этого я был там, где вырос, недалеко от родного дома, и мне не захотелось пойти туда, увидеть родных, даже краешком глаза. Что же это, Иоанн? Что я за человек?
Пустынник молчал, не сводя с него внимательных глаз.
– Сколько раз мной овладевало искушение взять этот нож и вонзить его себе прямо в сердце. Я сделал бы это без колебаний, я не боюсь смерти. Но я не хочу! Это слишком похоже на малодушие и слабость – то, что я презираю всей душой. Только я не могу больше, Креститель! Силы мои на исходе!
– Странна твоя речь, Иуда, – заговорил, наконец, пророк. – Никто еще не спрашивал меня о таких вещах. Ко мне приходят за отпущением, ты же – за бременем… Мне жаль, но я не знаю ответов. Вижу, страданье твое искреннее. Хотел бы помочь – не могу.
– Но ты же… Тогда зачем ты здесь?
– Мне был знак, я услышал Его зов, с тех пор живу так и этим счастлив. А ты… Я вижу, ты сильный, твердый, как кремень. Может, потому Господь так медлит, что испытывает твою силу. Терпи. Могу сказать одно: такие, как ты, зря не рождаются, они призваны свершить нечто. Слушай, смотри, и ты получишь знак Божий.
– Ты так думаешь? – хрипло спросил Иуда.
– Уверен.
– Но когда же? Я так устал!
– Скоро! Я понимаю, очень трудно, но надо терпеть, Иуда.
– О, если б только ты оказался прав, Иоанн! И… пусть Господь не медлит.
– Аминь. Но время уже. Помолимся вместе, Иуда.
– Нет! Не молиться нам рядом, Иоанн. Твоя душа чиста, как хрусталь, моя же… Прощай. Спасибо тебе.
– Не уходи, Иуда. Мрак сходит на землю. Ночью пустыня опасна.
– Мне не страшны ее опасности.
– Понимаю. Но все-таки останься, прошу. Я хочу, чтобы ты рассказал мне, как живется сейчас на земле Израиля.
– Зачем?