И всё. Лёд тронулся. Можно было не видеть возмущений магического поля, но отмахнуться от логики происходящего не получилось. За чем же ещё вражеский флот прорывался к побережью Сиреневого Берега? Пленников для своих мерзких ритуалов они могли набрать где угодно. А вот Опора материнской державы в Третьем мире оставалась только одна. Укрощённая, скованная, но не разрушенная. Не хватило сил у защитников Третьего мира разрушить её, как разрушили они остальные Опоры…
Карту можно было использовать как… Хрийз не смогла сходу придумать определение. Телевизор? Грубо говоря, подключаешься и показываешь то, что видишь. В данном случае, магический фон окружаюшего пространства. Девушка понятия не имела, как работать с такими артефактами. Этому учили только на третьем курсе, кажется.
Помог День. Взял за руку, попросил увидеть как можно более точно… Хрийз внезапно испытала в полной мере, что такое стихия Воздуха. Громадная сила, укрощённая разумом, заключённым в человеческое тело…
Карта пришла в движение, перестраиваясь под нoвое задание. Очертания берегов и положение рыболовного флота остались прежними, только над ними повисла,трепеща, разноцветная кисея магического фона: пёстрое сплетение стихийных потокoв и изначальных сил, возмущения, завихрения, воронки… И та самая струна. Тонкая, мертвецки-серая, но не как у неумерших, а страшнее в разы, от одного взгляда на неё заломило в висках, и страх проступил по спине липким потом. Сознание поплыло, и лишь чудовищным усилием воли Хрийз удержалась на ногах.
Её подхватили, довели до кресла, усадили. Кто-то сунул в руки кружечку горячего, пряно пахнувшего счейга.
– Бедная девочка, – сочувствующе сказали над ухом.
А другой голос велел:
– Пей. Полегчает…
Хрийз глотнула обжигающую жидкость. Легче не стало.
Защитное магическое покрывало необходимо было сплести, привязывая к берегам с обеих сторон от предполагаемой линии атаки. Поэтому два корабля разошлись в стороны, как можно дальше в море. К собственно берегу пришлось бы идти сутки, если не больше, суток у защитников не было. Якорную нить можно было пробросить и с расстояния прямой видимости…
Как на грех, на море пал туман, превращая мир в бесцвėтное и недружелюбное ничто. Корабль разрезал носом густое «молоко», странным неестественным образом глушившее звуки,и казалось, будто берега потерялись безвозвратно, вместе с солнцем и другими кораблями рыболовной флотилии. Будто в мире больше ничего не осталось, только маленькая стальная коробочка с заключёнными в ней людьми…
– На палубу не выходить, - коротко распорядился капитан,и Хрийз не стала спорить.