– Да вот выпрыгнул, не пойми откуда. Руками взмахнул и…
Дед замешкался. Не нашлось у него готовой формулировки.
– И? – повторил я с вопросительной интонацией.
– И ждал чего-то. Чего-то, что не случилось. Тут он удивился, а…
– А в этот момент ты его удивил еще больше… – я ударил кулаком по полураскрытой ладони, прадед кивнул. Я не поленился. Подошел, посмотрел.
Чего там гадать? Наверняка еще один волшебник, понадеявшийся на свое умение и неуязвимость. Не он первый, не он последний… Кто бы он ни был – продукт фантазии программистов или живой человек магического мира – но кошелек у него на поясе висел, а деньги при любом раскладе лишними не будут…
Так что я со спокойной совестью вернулся к сбору кошельков.
От кошельковой жатвы меня оторвал новый шум.
За деревьями, перед которым сидели и лежали обласканные магией воины, обозначилось какое-то движение – что-то там взблескивало, направляясь в нашу сторону.
Приложил ладонь козырьком ко лбу, я убедился, что глаза меня не обманывают. Солдатики… По чистому, напоенному ароматами цветов воздуху, к нам летел знакомый топот и лязг, словно бегущие сжимали в руках сумки, наполненные банками с баклажанной икрой. К кому-то бежало подкрепление.
– Керосин везут? – неожиданно спросил дед, потянув носом.
– Представляю где ты жил, – пробормотал я.
Рядом с дедом заерзало – тот, в пестром халате уже пришел в себя, но прадед касанием кулака вернул его нирвану.
– Давай в лес, – скомандовал дед. И то верно.
Мы замешкались совсем не на много. Каюсь – сам виноват. Уж больно перспективно выглядели лежащие чуть в стороне товарищи, но этой заминки как раз хватило для того, чтоб нас увидели и среагировали.
Новоприбывшие оказались учеными. Не в смысле умными исследователями Природы, а житейски опытными товарищами. Им хватило нескольких секунд, чтоб понять, что те, из первого отряда, им не помощники. Видно уже случалось с ними такое.
– Рассыпаться! – скомандовал уверенный голос. – Прочесать местность!
Деда эти слова словно электризовали.
– За мной! – крикнул он и побежал вдоль кустов. Строй алебард, редкий, просвечивающий насквозь, словно сосновый бор распался и понесся к нам. Там азартно орали, а мы, молча, неслись вдоль зеленой стены. Я больше смотрел в эту сторону, и потому не обратил внимания на хеканье деда. Однако когда он пробежал мимо меня, то у него на плече лежал один из плохо одетых аборигенов. Классовое чувство не позволило деду бросать своих. У меня возникла мысль подхватить кого-то из офицеров, чтоб получился заложник, но передумал – кто знает, насколько они тут цивилизованны и ценится тут жизнь заложника или нет – неизвестно. А тащить – тяжело.