— Думай, что говоришь! — уже грубо сказал Сталин. — А лучше вообще не говори, просто думай!
Китайцы за соседним столиком снова горячо заспорили.
— Не нравятся мне их споры, — сказал Сталин. — Надо тебе, товарищ Мао, к ним повнимательнее приглядеться, понять, нет ли среди них скрытых врагов. А еще лучше — заведи себе хорошего Лаврентия, он за ними сам доглядит, а тебе доложит. Помнится, у нас тоже одно время крикунов хватало. А потом ничего — стихло все.
— Я для них книжку напишу, — пообещал Мао. — Как спорить, о чем спорить, к чему стремиться.
— Это уже оппортунизмом попахивает, — с жесткостью в голосе сказал Сталин. — Зачем же новые книжки писать, пусть хоть старые прочитают. Ты, товарищ Мао, «Капитал» Маркса читал?
— Толстая она больно, — признался Мао. — В Особом районе для чтения только ночи и были. А как «Капитал» ночью читать? Бывало, откроешь ее на пятьсот седьмой станице, а к пятьсот восьмой, глядишь, уже утро наступило.
— Я тоже, — сказал Сталин. — Но если бессонницей страдаешь, «Капитал» — самое то. За неделю от бессонницы избавляешься. Помню, Молотов мучился, я ему Маркса из своей библиотеки дал, так через неделю спал как сурок, однажды даже встречу с Риббентропом проспал. Но ведь есть и хорошие книги, товарищ Мао. Ты мою работу «Вопросы языкознания» читал?
— Два раза, — сказал Мао. — Очень хорошая книга.
— Почитай еще раз, — посоветовал Сталин, — если, конечно, с того берега вернешься. Как у нас, русских, говорят, долгие проводы — лишние слезы?
— Вот это правильно, — обрадованно крикнул Чапаев, торопливо наполняя бокал до краев. — Ну за то, чтобы плылось хорошо и волна не мешала!
Кадык на его горле задергался. На усах осталась красная пена, словно Василий Иванович только что врагу горло перекусил.
Берия напялил на нос пенсне, долго и внимательно разглядывал Чапаева, потом бросил пенсне на стол и что-то пробормотал по-грузински.
— Конечно, это не Куру переплыть, — сказал Сталин. — Но ты, Лаврентий, говори по-русски. Товарищи тебя не понимают. Тебе бы понравилось, если бы мы с товарищем Мао говорили по-китайски?
То, что Сталин может говорить по-китайски, немного смутило верного подвижника, и он нервно забарабанил пальцами по столу. Хотя ничего удивительного в том не было. Тот, кто разбирается в вопросах языкознания, вполне мог говорить по-китайски. Сам Берия в языкознании был небольшим специалистом, он даже говяжий язык от свиного отличал с трудом.
Чапаев поставил бокал на стол, потер руки и потянулся за маузером.
— Пистолет-то тебе зачем? — удивился Калинин. — Ты ж, Вася, вроде в заплыв собирался?