Трамвай с мягким шорохом тронется с места, остановка уплывет назад.
Время застынет.
|3|
В этих поездках было мало смысла – и, быть может, именно поэтому они так много значили для Вероники. В них сквозила легкость безумия, ясность необъяснимого. Необоснованная красота.
Первый раз все получилось случайно. Они не договаривались о встрече – вечером после того жаркого дня Вероника ушла, не зная даже, вернется ли еще когда-нибудь в студию, пока в ней живет Тим. Слишком многое следовало осмыслить, представить, принять. Даже на собственное тело Вероника смотрела теперь другими глазами – будто впервые до конца осознав, что оно точно так же выражает ее внутренний мир, как голос или живописная манера.
Она не знала, вернется ли в студию – и потому на следующий день, вынырнув из утреннего свитера, поехала в Парк. Софи, к счастью, была занята, поэтому Вероника могла уйти из дома одна, спрятав в пухлый блокнот старые листы крафта и ворох неразрешимых вопросов.
Она рисовала лениво – рука замирала на листе, а Вероника не замечала, как поток мыслей уносит ее все дальше и дальше, прочь по песчаной дорожке, между вечнозеленых кустов и газонов, вдоль фонтана, взбирается по гладким серым скалам, спускается в грот, вылетает на поляну под тень дуба – и опускается к ногам человека, который сидит там, поставив ноутбук на колени.
Пальцы Вероники сжимают пастель, и линия обрывается смазанной жирной точкой.
Человек не видит ее, он занят работой, но через несколько мгновений мысли взлетают, подхваченные новым порывом, он поднимает голову и встречается глазами с Вероникой. Человек не улыбается, не кивает ей – только стекла очков вспыхивают на секунду отраженным небом над куполом.
Они просидят так еще долго – он будет работать, а она – рисовать. Спустя несколько часов они поднимутся, разными путями пойдут к одной и той же остановке трамвая, сядут на дальних концах вагона. Он выйдет раньше, она доедет почти до самой студии.
Потом они попробуют посчитать, какова была вероятность того, что они могли случайно встретиться в Парке. Но ни один из них не силен в математике, и он только пробормочет с улыбкой: «Хорошо совпало». И с этого момента их время начнет сливаться воедино.
|4|
Пространство студии – это совокупность систем. Разнообразные и переменчивые, они тем не менее кажутся вполне устойчивыми, пока короткое слово, случайный жест, сорвавшийся с губ вздох не разрушит это равновесие.
Самая спокойная и стабильная система – это работа, ноутбук и мольберт. Распределенные таким образом, Тим и Вероника безупречно цельны и нерушимо самоценны. Каждый чувствует это – кончиками пальцев, создающих новое, спиной, расправленной, чтобы принять на себя полноту момента, вéками, прикрывающими ярко горящие глаза. Когда один из них уйдет в сторону кухни, центр тяжести тоже переместится, система изменится. Теперь для ее равновесия нужно взаимодействие, вовлеченность, диалог. Они перебрасываются фразами, вопросами и ответами, историями и замечаниями, загадками и очевидными истинами, с помощью слов заполняя студию прочной сетью общения. Каждый может оступиться и упасть – но произнесенное и услышанное поймает, не даст пространству и времени разбиться вдребезги осколками непонимания.