Выдержит, ничего страшного.
Сделают свое и уйдут.
И тихо будет.
Наконец-то никто не будет ей мешать.
Отдохнет денек, а завтра снова на работу. Может, ее больше не пустят в девятнадцатую. Мало что ли других палат? Вся больница забита ранеными — без рук, без ног, без глаз, без лиц, без кожи. Полным-полно.
Работы не хватит, что ли?
Хоть отбавляй.
Ночами не спи, работай только.
Война.
Опять война.
А если и кончилась, так разве это конец?
Всю жизнь война.
И перед этой войной была другая.
Война закончилась.
Так что, после нее будет по-иному?
Разве тебя часто спрашивают — чего ты хочешь?
Разве кого-то интересует — чего ты хочешь?
Разве тебе разрешат — чего ты хочешь?
Разве спросят?
Поинтересуются?
Разрешат?
Война — невойна, война, невойна-война.
Не выпить ли по этому случаю? Выпить совсем не помешает. Стол, правда, накрыт на двоих, но тарелок не понадобится, а рюмки она сейчас поставит, хватит их, есть, сейчас достанет из бара и поставит на стол еще две рюмки, и они вместе выпьют, и зазвенит хрусталь.
— Хотите выпить? — спросила Сара.
Братья ухмыльнулись, осклабились.
— А ты? — спросила она у Бени.
— Налей мне водки!
Он даже слюну сглотнул от удовольствия.
— Водки… — повторила она, достав из бара бутылку с надписью на этикетке WODKA LUKSUSOWA 45° SOCIETE COOPERATIVE VIGNERONNE DES GRANDES CAVES RICHON LE-ZION ET ZICRON-JACOB LTD PRODUCE OF ISRAEL и пару рюмок.
— Музыку? — спросила она.
Ответа не услышала, но по пути к столу включила радио.
Кто-то весело пел. Мужчина? Женщина? Да, пел залихватский мужской голос.
Она налила Бени полную рюмку.
Поколебавшись, и близнецам плеснула по целой рюмке.
Хотела пойти в кухню, принести красную бархатную бутылку для себя.
Но не пошла.
И себе налила водки.
А что?
Она даже ногой притопнула в такт удалой мелодии, но музыка вдруг оборвалась и уже в который раз сегодня послышался голос диктора — он сочился из соседних квартир, как вода сквозь поры, как воздух.
Она старалась не слушать и улавливала лишь обрывки фраз:
— …как сообщает агентство… две ракеты… направил свой самолет на… фамилия пилота уже известна… представители армии на пути к его родным… летчик — лейтенант…
Она успела выключить радио — и вовремя, ей опостылел, до смерти надоел размеренный голос диктора, раз за разом повторявшиеся известия, не нужны ей никакие фамилии, имена.
Хватит с нее.
Достаточно.
Ничего ей больше не нужно.
Сегодня у нее отпуск.
Она отдыхает, должна отдохнуть она, потому что завтра опять работа.
Она достаточно устала за время войны, недоедая, недосыпая.
Будет, хватит с нее — сыта по горло.
Она подняла рюмку, глядя, как та искрится на свету.