— Что же, если так… Когда ты собираешься выехать?
— Я сказал — сегодня, прямо сейчас. От них всего можно ожидать. А чтобы они не сцапали меня раньше времени, скажу матери, что поехал в срочную командировку в Москву. И выеду не с вокзала, а с соседней станции, туда ходит автобус. Ты же снесешь в училище и передашь секретарю директора мое заявление об отпуске. Да не сегодня, а завтра или лучше — послезавтра. И само собой — никому ни слова!
— Это я понимаю.
Мария Григорьева встретила его как давнего хорошего знакомого.
— Здравствуйте, Кирилл. Счастлива вас видеть, — протянула она ему обе руки, обжигая радостной улыбкой. — Как ваши дела? Узнали что-нибудь о своем брате? Или уже разыскали его?
— Нет, Маша, все оказалось сложнее. Значительно сложнее. Тот, о ком вы рассказывали, вовсе мне не брат, а совершенно чужой, лишь случайно похожий на меня человек. И тем не менее я должен, я обязан его разыскать, иначе… Словом, я не могу рассказать вам всего, но — верьте! — от этого зависит теперь моя жизнь. Именно поэтому я снова пришел к вам. Только вы сможете помочь мне.
— Я хотела бы это сделать. Но как? Я говорила вам…
— Вся надежда сейчас на больницу. Вспомните, пожалуйста, нет ли среди ваших знакомых кого-нибудь, кто работал там в то время, когда все это произошло?
— Нет, пожалуй. Старых врачей там не осталось, медсестры тоже давно сменились. Вот разве тетка Ганна… Она точно работала тогда в больнице. Да что может рассказать простая санитарка?
— Ну, не скажите. В таком деле, как наше, санитарки иной раз бывают куда более осведомленными, чем врачи и медсестры. Познакомьте меня с ней.
— Нет ничего проще. Теперь она на пенсии. А живет в ста метрах отсюда. Сейчас я выдам ребятам книги и проведу вас к ней. Только бы застать ее дома: больно непоседливая старушка.
Но к счастью «непоседливая» тетка Ганна копалась у себя в огороде. Увидев Марию с незнакомым молодым человеком и решив, что это «неспроста», она тотчас забегала, засуетилась, провела их в дом, на ходу застелила стол белой скатертью и принялась выставлять на него свежие огурцы, помидоры, кринки со сметаной и творогом:
— Вот, все свое, не купленное, прямо с грядки и погреба, — приговаривала она, снуя меж столом и кладовкой.
— Тетя Ганна, к чему вы это? — попыталась остановить ее Мария. — Мы же буквально на минутку. Кирилл вот хочет спросить вас кое о чем.
— Пусть спрашивает, сколько его душе угодно. А сначала садитесь, откушайте, чем бог послал.
— Тогда сядьте и вы с нами, Ганна Федоровна, — согласился Кирилл. — А спросить вас я хотел вот о чем. Скажите, правда ли, что лет пятнадцать-семнадцать назад вы работали в местной больнице?