— Что тебе? — спросил наконец Колупаев, притворяясь, что только теперь заметил Авдея.
Авдей немедленно повалился ему в ноги.
— Батюшка! — завопил он. — Дозволь лиходейку выследить! Я сумею!
— Ты, Авдей, теперь человек вольный, делай что хочешь, — ответил Колупаев. Крепкий, рыжеволосый, с мощными руками, Колупаев был похож на одного из римских легионеров с иконы «Воскресение Христово». На того, который испугался поменьше.
— Дай мне стрельцов и лошадей, батюшка-благодетель, — продолжал причитать Авдей. — Я уж ее, гадину, из-под любой колоды достану и тебе на веревке приведу.
— Стрельцов тебе? — протянул Колупаев. — Это ты, брат, много от меня захотел.
— Так ведь я один с ней не совладаю, — забормотал Авдей.
На самом деле он твердо был уверен в том, что при случае, если понадобится, порвет Наталью на части голыми руками. Нет, ему нужно было, чтобы с ним разговаривали. Без стрельцов никто с Авдеем разговаривать не станет, нужных сведений ему не укажет.
Колупаев думал о чем-то. То потолок разглядывал — красиво там мастер цветы написал, красные в синих листьях. То в окно поглядывал — хорош Господин Великий Новгород, и весь целиком хорош, и та его часть, что в окошко разглядеть можно.
Вон, две женщины пошли — тихие, спокойные, а держатся стройно и издалека видать, что статные, не по одному ребенку уже принесли. А там — паренек бежит с коромыслом. Куда его носит? Какие мысли скачут под кудлатыми патлами? Хорошо жить в Новгороде…
Авдей, однако, не отставал. Плакал, умолял, ноги целовать пытался. И Колупаев решился.
— Вот что, Авдей… Я тебя Андреевым буду называть.
— Как еще меня называть? — возопил Авдей. — Андреев я и есть.
— Авдей Андреев, дам тебе четырех стрельцов и пять лошадей, — распорядился Назар Колупаев. — Пока я здесь буду искать, ты выискивай ее по дорогам. Верю, чутье тебя не обманет. Ступай теперь.
Авдей еще раз низко поклонился дьяку и отправился к стрельцам — ждать, кого из них дадут ему в дорогу.
На лошадях поскакали сперва из Новгорода на юг. Там начинались густые леса. Вряд ли беглянка двинулась к Москве. Но и на севере ей делать нечего — по дороге замерзнет. Зиму трудно на русском севере в дороге проводить. А в дом — кто ее пустит? Чужая и говорит чудно, почти как не по-нашему.
— Может, она к ливонцам подалась? — рассуждал сам с собой Авдей.
Он долго думал, стоя на развилке дорог. Перед ним начинались бескрайние леса, сквозь которые, как волосы сквозь гребень, проходили великие народы в своем вечном движении к югу: готы из Готланда, варяги, мурманы, а потом и славяне — они ведь тоже на юг скатывались…