— Мне кажется, будет хорошо, если он поправится, — сказала Гвэрлум. — Это не потому, что я в него влюбилась. Я совсем другого человека люблю. И хочу за него замуж.
— Теперь мне нужны имена, — тихо молвила Пожега. — Без имен ничего не получится.
— Я люблю человека, которого зовут Флор Олсуфьич, — сказала Наташа. — Его привораживать или там что еще — не нужно. Он и сам меня любит.
— Тебя-то? — переспросила Пожега и вдруг устремила прямо на Гвэрлум резкий, проницательный взгляд. — Тебя, порченую? Тебя, грязную? Как тебя может любить такой человек, как Флор?
— Не знаю… — Гвэрлум поняла, что сейчас расплачется.
Конечно, Пожега права. Флор — человек совсем чистый, а она, Наташа Фирсова, уже изрядно потасканная девица. И вопросу нет. «Боже мой, Боже мой, ну почему я такая дура разнесчастная!» — в отчаянии думала Гвэрлум.
— А боярина как звать? — продолжала Пожега равнодушно и безжалостно.
— Андрей… Князь Андрей Палицкий…
Гвэрлум было уже все равно. Наташа, Андрей. Наташа Ростова, кстати, тоже была не без греха. А Андрей Болконский ее простил. Правда, он потом умер.
Пожега вздрогнула. Наташе даже не показалось удивительным, что ведунья из глухого леса знает всех этих людей. В конце концов, речь шла о боярине, человеке видном, известном. А Флор — тоже персона заметная. У него свой дом и корабль. И торговлю он ведет.
— Я тебе кое-что покажу, — сказала наконец травница. — Получишь ты от меня растение, которое хоть кого на ноги поднимет. Только запомни, как следует поступить. Возьмешь два листика, сваришь их в воде. Смотри, долго вари — должно две капельки только остаться. И эти капельки добавишь боярину в питье. Я слова над ними скажу, тебе их знать вовсе не надобно.
«Заклинания, — мелькнуло в голове у Наташи. — Настоящие! Быть не может… Хотя — почему же не может? Я столько всего здесь уже навидалась… Где же Сольмира? Как я доберусь до дома?»
— Как доберешься до дома — не твоя забота, — сказала Пожега, словно подслушав мысли Гвэрлум. А может быть, девушка уже плохо следила за собой и начала думать вслух. — Тебя Хотеславец доведет.
Гвэрлум глянула на спящего мальчика-калеку и содрогнулась. Нет уж, лучше заблудиться в лесу и сдохнуть в лапах у голодного волка, чем снова оказаться во власти маленького сладострастника.
— Хотеславца не бойся, — добавила Пожега. — От него дурного не жди. Он тихий. Теперь надолго угомонился. Ему это нужно время от времени, а после он опять делается послушным…
Старуха вдруг придвинулась к Гвэрлум вплотную и быстрым, властным движением пощупала ее грудь.
— Ты сильная, — объявила Пожега. — Ты можешь выдержать… Я хочу, чтобы ты встречалась с Хотеславцем почаще. За это будешь получать от меня травы и наставления.