Прочие моряки с «Екатерины» стояли у борта и, разинув рты, безмолвно глазели на удивительное зрелище. То одна, то другая красавица приближалась к кораблю и тянула полные белые руки к изумленным матросам, но когда человек наклонялся, чтобы подхватить ее и втащить на борт, со смехом отплывала.
Песня звучала непрерывно, постоянно меняясь. Она то обещала, то насмехалась, то успокаивала и ублажала.
— Господи, святые угодники! — пробормотал Тимофей. — Это же сирены!
— О, сирены — невозможное дело, — отозвался Кроуфилд. — Их ведь не существует в реальности.
— Да вот же они! — закричал Тимофей. — И остров вот он…
— Нужно высадиться, — решил Кроуфилд. — Там я видел строения. — Он махнул в сторону холма. — Надеюсь, мы можем получить помощь. Нужно починить руль и восстановить мачту.
Моряки не имели ничего против высадки на берег. Многие поглядывали на сирен с откровенным вожделением и уж предвкушали веселые дни, проведенные в объятиях прекрасных женщин. Однако Кроуфилд помнил и о пари, которое заключил с русским мореходом, поэтому он торопился. В сопровождении пяти своих моряков он отправился туда, где заметил купола.
Бражников с прочими был оставлен на «Екатерине».
— Тимотей, — серьезно сказал ему Кроуфилд перед уходом, — я доверяю тебе мой корабль. Я заметил, что мои люди хотят завести любовь с этими женщинами. Мне представляется, что это немного опасно. Будь внимателен. Распоряжайся строго. «Екатерину» следует сохранить.
— О чем речь! — горячо заверил англичанина Бражников. — Все сделаю. Сотворю по твоему приказанию, то есть — в точности.
Кроуфилд ограничился быстрым кивком и начал подниматься вверх по склону холма.
* * *
— Значит, ребята, так, — бодро начал Бражников, оглядывая оставшуюся с ним команду, — за борт не сигаем и баб на борт не тягаем. Это понятно?
Моряки скучно поглядели на него, как на досадную помеху, и снова вернулись к прежнему занятию — созерцать плавающих перед ними красавиц.
Тимофей призадумался. Еще немного — и моряки полностью высягнутся из послушания. И все из-за женского пола! Разумеется, и на самого Тимофея сладкие голоса сирен производили глубокое впечатление, однако у Бражникова доставало здравого смысла не поддаваться.
Кроме того, у него имелся безотказный способ управлять собой. Тимофей прибег к своим запасам горячительных напитков и выхлебал целую кружку кислого вина.
После чего незамедлительно отдал приказ чистить корабль и снимать поврежденную мачту. Работы шли медленно, вяло, потому что сирены подплывали к самой «Екатерине», хватались пальцами за фальшборт и даже заглядывали на палубу — поглядеть, что там делается. Моряки ворчали и то и дело бросали на них пламенные взоры, а сирены весело улыбались, обнажая мелкие острые зубки.