Зузу совсем оцепенела от такого сочетания, в ее непривычной к раздумьям головке не умещались сразу прелестные веночки флердоранжа и мрачные кладбищенские венки.
— Ах, Дениз, сделай веночки для нас с Зузу! — воскликнула Мими. — Мы хорошенько спрячем их и будем мечтать, как когда-нибудь выйдем замуж!
— Да ты что, как же я их пронесу в монастырь? Сестры просто рехнутся от такой скоромной вещи! Как можно — в вашем возрасте мечтать о свадьбе! — усмехнулась Дениз. — Да и у тетки моей все на счету. Цикада не проскочит!
— Да, пожалуй, не стоит… — грустно согласилась Мими, вспомнив скандал по поводу простой живой розы. А уж тут что было бы…
Вдали зазвенел колокол, призывающий на вечернюю молитву, но во время молитвы, а потом и ужина, головы Мими и Зузу были заняты совсем другим. Они впервые столкнулись с необходимостью зарабатывать деньги ежедневным скучным трудом: то, что делали взрослые, до сих пор как-то не очень их касалось.
А для Дениз это было вполне привычно. Обыденно, и не так уж тяжело: в хорошие минуты у нее пробуждалось вдохновение, и цветы получались нежными, как живые, а букеты — исполненными тонкого вкуса. Такие веночки и букетики мсье Клодель даже в продажу не выставлял, они сразу шли постоянным клиенткам из благородных.
Хуже было другое: все выходные тетка непрерывно пилила Дениз. Ей все было не так: и обучение в монастыре стоило слишком дорого, и платье Дениз снашивала слишком быстро, и башмаки на ней горели, и почтительности было в ней маловато (и верно маловато!), и в голове у нее — одни амуры да романсы. Вот это уж была неправда! Поначалу. В детстве Дениз только и мечтала сорваться с окрестной детворой на обрывистый берег моря, порезвиться среди зарослей душистой дикой маслины да наловить ящериц — вечные забавы прибрежных жителей. Но с течением времени она почувствовала, что превращается в другое существо, которому уже не к лицу гонять в деревянных сабо и пускать кораблики… И вот тут-то теткино нытье и придирки и заронили ей в душу бунтарский дух противоречия. Раз тетка так поносит амуры и романсы, значит… значит надо в этом разобраться! — злорадно думала она.
И, относя воскресным вечером очередную порцию изделий мсье Клоделю — тетка приметила, что когда товар относит Дениз, мсье Клодель бывает сговорчивей и платит щедрее, — она жадно глазела по сторонам сияющих вечерними огнями и соблазнами улиц Монпелье. И вовсе не избегала встречаться глазами с молодыми людьми! Правда, вид она напускала на себя строгий и неприступный, а на заигрывания отвечала ледяными взглядами. Отчасти в ее неприступном виде повинно было безобразно длинное коричневое платье, но потом она научилась слегка подворачивать юбку в поясе и подкалывать подол, чтобы хоть немного следовать моде, а тяжелую пелерину — снимать и заталкивать в корзинку, открывая миру стройную шейку.