Напрасно Настя притворялась, будто ей все равно. Взгляд ее, вопреки воле рассудка, то и дело скользил по могучей фигуре Пола. Он притягивал ее, словно сильнейший в мире магнит. Бросив бороться с собой, она отыскала его сияющую ауру, робко коснулась. И точно с головой рухнула в пропасть.
К такой отдаче оказалась не готова. Пол полыхал как лесной пожар, сметая все на пути. Бурный вихрь его страсти мгновенно превратился в тот источник вдохновения, которого жаждала муза. Муза Анастасия — «возвращенная к жизни».
Пол заметил, что его секрет раскрыт. Свел к переносице золотистые брови, до боли стиснул зубы.
— Прекрати… — процедил строго.
Он сказал это тихо, и Настя не услышала, скорее почувствовала. Но не находила сил остановиться.
Сдерживать себя дальше Пол не мог, потому покинул зеркальный зал, разорвав связь с ученицей. Сделал это так внезапно, что стоявшая рядом Афродита, потеряв равновесие, покачнулась и едва устояла на ногах. Обвела непонимающим взглядом помещение, пожала плечиками. Увидеть ту магию, что витала между директором и одной из учениц, не смогла даже богиня любви и красоты.
Настя поразилась: Пола точно подменили. Тот надменный тип, что холодно рассуждал о ней в своем кабинете, не смог бы так откликнуться на призыв. С каждым днем, с каждым прожитым часом в Насте все активнее проявлялись скрытые способности. И дар вдохновения упорно твердил: директор что-то скрывает, юлит и притворяется. Вопрос: когда именно?
Как бы то ни было, Настя получила то, что желала. Вдохновение, пришедшее от Пола, точно искра воспламенила все ее чувства, зарядила энергией. Теперь ведущей в танце стала она, Тоду оставалось лишь покоряться.
— Достаточно! — Афродита остановила музыку и обратилась к музам: — Вы неплохо потрудились. Для первого раза. Но нам пора уходить.
— Уже?.. — растерялась Сафо. — Ты же обещала отдать нам своих помощников на сутки?
Музы молчали, но искренне поддерживали наставницу. Как и эросы. Молодым людям, запертым в застенках школ, не терпелось продолжить общение. Приказ Афродиты разрушил все их планы.
Меж тем виновница чужого несчастья и сама выглядела расстроенной. Кажется, поспешное бегство Аполлона и его холодность вывели богиню из себя.
— Я передумала, — сморщила она носик. — Кто знает, какое влияние окажут на моих мальчиков дары смертных? Мне бы не хотелось рисковать их здоровьем…
В последний момент, перед самым уходом, Давид успел сунуть в руку Энн записку:
— Это заклинание призыва, — подмигнул он. — Захочешь встретиться, только свистни!
Афродита срывающимся от злости голосом произнесла заклинание. Взмахнула руками, окружая себя и эросов облачной дымкой. Ее действия были суетливыми, взгляд злым, а на прежде идеально гладком лице четко обозначились морщинки. Как ни крути, но дурной нрав и истинный лик не может спрятать ни одна женщина. Будь она хоть трижды богиней.