— Так вот почему ты так вкусно готовишь, — пошутил Хан. Тыльной стороной ладони провел вдоль моей скулы. — Хорошо, что братья-осьминоги не знали об этом твоем таланте. Иначе мне не хватило бы кристаллов на выкуп.
Я тонула в его глазах. Завороженная мягким голосом с легкой хрипотцой, плыла на волнах нежности. Еще никогда не была я так близка к тому, чтобы отринуть все принципы и первой броситься на шею мужчине.
Хан, вроде бы, тоже позабыл об осторожности. И о своих недавних словах, убеждавших меня вернуться на землю.
— Ты говорил, будто все на Лаэсе знают, каково быть отвергнутым, — напомнила, спеша вернуться к разговору. — Но не рассказал мне, как к вам прибились Ирон и Крис?..
Я прекрасно помнила, что обещала не задавать вопросов. Но использовала первый пришедший на ум предлог, чтобы отвлечься от все возраставшего желания. Только бы не чувствовать себя такой беспомощной и одновременно способной свернуть горы. Хан наделял меня особыми чувствами и эмоциями. Они пугали и манили, кружили голову и заставляли сердце ликовать.
— Об этом они расскажут сами. Когда будут готовы, — ответил Хан. Грустно улыбнулся и поинтересовался: — Мне кажется, или ты нарочно задала этот вопрос? Хочешь, чтобы я обругал тебя за излишнее любопытство и поскорее ушел?
Как же хорошо он успел меня изучить. Хан все чувствовал и все понимал. Улавливал малейшие изменения моего настроения. О таком можно только мечтать.
Но не мне. В противном случае я рисковала вернуться на Землю с разбитым сердцем.
— Тебе показалось, — соврала не слишком убедительно.
Спрятала руки за спину. Тут же почувствовала, как Хан убрал ладони с моей талии, и отступила на шаг. Покачнулась, точно лишенная опоры.
Устояла. Придала лицу спокойное выражение, точнее — попыталась это сделать. Что толку притворяться, если Хан и без того понял, что я спасовала?
— Мне нужно идти, — сообщил он, поднимаясь. — Лаэсу нужен капитан.
«А мне нужен ты», — добавила я про себя. Но не посмела произнести это вслух.
И вновь бессонная ночь приняла меня в свои колючие объятия. И вновь боролся разум с телом. Но я не была готова предать все, что мне дорого. Все то, что потеряла и к чему стремилась вернуться.
Вдали от родной планеты, от друзей и близких я ощущала странную пустоту внутри. Не хватало любви и доверия. Все еще было страшно. Неуверенность в дне завтрашнем давила и заставляла отчаянно рыться в памяти, заполняя душу воспоминаниями о прошлом и яркими моментами минувших дней.
Все это иллюзия. Сердце подсказывало, что я пытаюсь заглушить чувства к Хану, возводя тоску по дому в крайнюю степень. Чертов защитный механизм, выработанный с годами. Я так привыкла быть сильной, гордой и неприступной. И теперь это работало против меня.