— А я считаю: тебе полезнее находиться рядом.
Милана не поддалась на эту уловку.
— Даже если мое обличье вновь будет наводить на тебя ужас?
— Свой страх можно побороть лишь одним способом: победив его! — громыхнул Дмитрий.
— Хорошо, — согласилась Милана, — я выйду и пообещаю, что не буду тебя просить прикоснуться ко мне. Но ты должен помнить, что как раз-таки моя нечеловеческая сущность помогает исцелять людей.
— Я это учту, — согласился Дмитрий. — Выходи.
Змиулана легким движением руки сняла защитный барьер, отгораживавший часть храма от посторонних. На долю секунды взору Дмитрия открылась небольшая зала, расположенная слева от входа.
Следом потайную комнату заволокла легкая дымка, и видение исчезло, а на свету осталась лишь плотная деревянная стена, ничем не отличающаяся от других уцелевших частей храма.
Милана застыла напротив Дмитрия и долго смотрела на него испытующим взглядом, не решаясь заговорить первой.
— Не нужно меня гипнотизировать, — заметил Селиванов, — я и так полностью в твоей власти.
— Разве? — переспросила чаровница.
Дмитрий иронически хмыкнул.
— Еще бы, ведь именно от тебя зависит, смогу ли я полностью восстановиться.
— Не от меня — от тебя, — предупредила Милана. — Ответь честно: только это удерживает тебя здесь? Все, чего ты жаждешь — это иметь прежнее тело?
Дмитрий посмотрел на нее как на полоумную.
— Ты говоришь так, будто быть инвалидом — сущий пустяк.
Милана осталась непреклонной.
— Ты не ответил.
— Сам не знаю, зачем я здесь, — вздохнул Дмитрий. — Скоро рассвет. Пойдем, нам пора.
Следуя примеру Дмитрия, Милана остановилась в проеме разрушенных ворот и замерла в ожидании ежедневного чуда.
— Что это за комната: та, в которой ты пряталась? — спросил Селиванов.
Слабая улыбка осветила лицо Миланы, отразилась в ее прекрасных глазах.
— Прежде это было помещение, отведенное жрецам для личных нужд. Позднее, когда отправлять языческие обряды прекратили, это место стало моим прибежищем.
— Постой, — запнулся Дмитрий. Глаза его расширились от смутной догадки. — Так сколько времени прошло между тем, как храм забросили, и тем, как ты поселилась в нем?
— Нисколько, — просто ответила Милана. — Я прячусь в храме с тех самых пор, как наши земли завоевали варяги и посеяли на них свою религию, призывавшую истреблять всех, кто отличался от них внешне или имел способности, не доступные им.
Дмитрий ошарашенно посмотрел на собеседницу, не в силах вымолвить ни слова. Губы его беззвучно шевельнулись, но так и не задали вопрос, читавшийся в его глазах.
— Да, — подтвердила догадку Дмитрия Змиулана, — я не просто чудище, я — очень древнее чудище, родившееся во времена, когда люди еще могли общаться с миром прави и жили по его законам. И было это давным-давно. Теперь же я, как и этот храм, пережиток прошлого, то, чего не должно существовать на земле. Мне нет места в мире яви и в сердцах людей.