Осторожно, стараясь не потревожить Лену, Олег соскользнул с постели и, сжимая в руке сигареты, вышел на балкон. Солнце еще только поднималось над городом. По-утреннему притихшие улицы, уставшие от ночных гуляний, еще досматривали последние сны. Даже дворники не шаркали метлами по свежеуложенному асфальту. Не обращая внимания на утреннюю прохладу, Олег закурил и, облокотившись на влажные от росы перила, посмотрел вниз. Легкий ветерок пошевеливал оставшийся после развеселых ночных компаний мусор, пластмассовые стаканчики с остатками недопитого пива — все эти наглядные следы человеческой жизнедеятельности.
В эти сумасшедшие фестивальные дни, а вернее, ночи жители древнего города и его гости не находили иных развлечений, кроме пива и диких песнопений. Олег, воспитанный в строгих правилах, не понимал этого и не признавал, но вынужденно мирился с ежегодным летним безумием. Успокаивало его лишь одно: после двух июльских недель город вновь замирал и начинал жить обычной тихой губернской жизнью.
Первые солнечные лучи заставили вспыхнуть золотым светом флюгер на остром шпиле старой ратуши. Древний герб, вечная «Погоня» засиял в синем бесконечно глубоком небе. Этот символ вошел в душу Олега еще в далекие школьные времена, когда само упоминание о славной истории города было под таким запретом, что, скажи он лишнего, родителям бы не поздоровилось. Времена изменились, ненадолго пришла «оттепель», на ратуше закрасовался дарованный короной герб. Затем вновь повеяло прохладой, появились очередные запреты, городские власти возжелали убрать крамольного всадника, да то ли денег у казны не хватило, а может, обычная нерасторопность стала тому виной, но конный рыцарь с длинным мечом в руке так и остался на шпиле.
Докурив сигарету, Олег не глядя сунул ее в пепельницу и заглянул в комнату. Лена по-прежнему спала, уткнувшись лицом в подушку, подогнув правую ногу; простыня, которой она была укрыта, сползла на паркетный пол. Беззащитная, трогательная нагота женского тела закружила голову, опьянила в один миг. Не закрывая балконной двери, Олег в два шага очутился рядом, осторожно присел на кровать. Бережно, стараясь не разбудить, самыми кончиками пальцев провел по едва тронутому загаром плечу, не удержавшись перед соблазном, поцеловал упругое бедро, но, увидев едва заметное шевеление, мгновенно отпрянул и бесшумно вышел на кухню.
Голубой огонек с легким шипением охватил джезву. Коричневая шапка густой пузырящейся пены еще не поднялась над краем, а сводящий с ума кофейный аромат уже защекотал ноздри. Наблюдая за тем, как темно-коричневые, почти черные, пузырьки карабкаются вверх по крутым медным стенкам, Олег невольно задумался о предстоящей работе. Пожалуй, только работа и могла его на сегодняшний день отвлечь от Лены. Любое задание, ничуть не сложнее, но и не проще предыдущих. Необходимо только постараться, чтобы обошлось без последствий, а то если, как в последний раз, замешкаться, то Лена подумает невесть что. Олегу совершенно не хотелось, чтобы она видела в нем нерассуждающего исполнителя чужой воли.