— Значит, за пропаганду добра, говоришь, отвечают… — медленно выговорил он. — А за само добро?
Задумалась на секунду.
— Да тоже, наверное…
— Та-ак… — Влас откинулся на спинку стула, на устах его играла уличающая улыбка. — И не боишься?
— Чего?
— Н-ну… — Он выразительным жестом обвел столик. — Добро ведь творишь…
— Ой! — Арина скроила пренебрежительную гримаску. — Отмáзок… — Она выразительно провела ребром ладони по горлу.
— Ну, например?
— Во-первых, я тебя спаиваю.
— Как это спаиваешь? Спасаешь!
— Одно другому не мешает, — отмахнулась Арина. — А во-вторых, ты ж не знаешь, что я насчёт тебя задумала…
Влас поперхнулся.
— Спокойно! — сказала она. — Я тоже ещё не знаю…
Приподнялась и с кем-то поздоровалась. Влас взглянул. За соседний столик присаживалась супружеская чета: оба чистенькие, седенькие, улыбчивые. Махонькие — как птички. Что-то в их облике показалось тревожно знакомым. Влас присмотрелся и внутренне охнул: вместо кисти правой руки у каждого имел место аккуратненький протезик.
Где-то поблизости некая мелкая бытовая электроника приглушённо пропиликала начало мелодии «По тундре, по железной дороге…» — и все, включая бармена и седенькую супружескую чету, не сговариваясь, схватились за сотовые телефоны. Выяснилось, однако, что звонили Арине. Чертыхаясь, она запустила руку в сумку, но, видимо, писклявое устройство заползло из вредности на самое дно кожаного чёрного мешка, поэтому содержимое его пришлось вытрясти прямо на стол. Посыпались со стуком ключи, мелочь, косметика, щётка для волос, смятые странного вида купюры, короткоствольный револьвер, смахивающий на девятимиллиметровый «Детектив спешиэл», россыпь патронов к нему и наконец сам телефон, вопящий во всё свое электронное горлышко: «По тундр-ре, по железной дор-роге…» — Да! — крикнула в трубку Арина.
Влас потянулся было к револьверу, но, перехватив недовольный взгляд своей новой знакомой, раздумал и взял патрон. — Да? — кричала тем временем Арина. — Поняла: грабят! И что?.. То ли связь была неважная, то ли собеседник глуховат.
— Так они всегда этого числа приходят — пора бы уж привыкнуть!.. Раньше никогда? Как это никогда?.. А! Вон когда… Ты бы ещё «до грехопадения» сказал! Ладно, короче. Сейчас приду разберусь…
Раздосадованная, она бросила телефон в сумку. Туда же полетели револьвер, щётка для волос и всё прочее, включая отобранный у Власа боеприпас.
— Зла не хватает! — сообщила она, поднимаясь и вскидывая на плечо ремешок сумки. — Дед — чисто дитё малое! Всё думает, что при старом режиме живёт… Знаешь что? Ты посиди здесь пока. Только не напивайся. Или пойди погуляй. Тогда на вокзале встретимся. — Помощь нужна? — тихо спросил он, встревоженный зловещими словами «грабят» и «разберусь».