И да. О том, что я – дура, и напрасно сказала ему про свой аутизм. Во-первых, это наверняка выглядело ребячеством, Руслан еще ненароком подумает, что я давлю на жалость. Во-вторых, это действительно не имеет значения. В-третьих, и это самое главное, рассказать о таком чуть знакомому человеку – всё равно, что пройти голой по Красной площади, только еще хуже.
Я искоса глянула на него: идет, улыбается рассеянно.
– О чем ты думаешь, если не секрет? – мое любопытство взяло верх.
Руслан посмотрел на меня, широко улыбнулся:
– Во-первых, о том, какая Москва красивая…
– Да ладно?
– Правда, – он вдохнул сырой воздух полной грудью. Ямочка на щеке стала глубже. – Иду вот и думаю, как здорово, что Москва не сразу строилась. Что есть вот такая набережная, вот такой Кремль, ночь и дождь. И ты.
Он остановился, развернул меня к себе и взял вторую руку. Посмотрел спокойно, так, будто мы знакомы тысячу лет:
– Лида, ты мне очень нравишься. И я не знаю, удобно ли, если я попрошу тебя поцеловать. Я знаю – первое свидание, мы вчера познакомились, мы взрослые люди и не подростки…
Я привстала на цыпочки и легонько дотронулась губами до его щеки, чуть правее уголка губ.
Он замолчал.
Привлек меня к себе ближе и поцеловал.
У него оказались мягкие губы. Нежные. И от него пахло чесночными гренками, да… Впрочем, и от меня тоже…
Об этом надо было думать раньше.
Рядом шуршала Москва-река, редкие автомобили рассекали лужи, мчались по своим делам, к своим огням, к своему теплу.
А мое тепло – вот оно – крепко обнимало меня за плечи и целовало.
Руслан довез меня до дома но заходить наотрез отказался:
– Твои родители решат, что я на ужин напрашиваюсь, – покачал головой. – А это уже слишком, согласись…
– Позвонишь? – голос предательски захрипел, пришлось откашляться.
– Конечно. Ты только не теряй меня, ладно? У меня дурацкая работа, и сейчас как раз серьезно заседание на понедельник назначено…
– Будешь готовиться?
– Угу, – он кивнул, и опять стал старше, – встретиться надо с одним товарищем. А ты? Чем планируешь заниматься?
Я пожала плечами:
– Я ж в отпуске. Даже мысль о работе в это время – преступна, – я хохотнула. – Собирались с Женькой и Наташкой в кино, и я им обещала спустить отпускные на поход по магазинам.
Он вздернул бровь:
– Ого! За две недели-то управитесь?
– Даже сомнений нет, не такие уж большие средства… Тем более все я им всё равно не отдам, жирно будет.
Он дотронулся до моей руки, просто положил поверх свою ладонь. Длинные пальцы слегка касались коленки, упрятанной в светлые брюки.
Я смотрела на его руку, а он – я это чувствовала – смотрел на меня.