Стоять долго не позволил мороз и стремительно утекающее время. Ближе к торцу здания располагались пустые по ночному времени процедурные и смотровые, и действовать можно было смелее. В кабинет заведующего Иван проник ловко и быстро. Сдвинул на затылок шапочку, открыл дверь шкафа и вытянул ящик картотеки. Подсвечивал себе фонариком, держа его в зубах, чтобы руки оставались свободными. Нашёл нужную папку.
Серова Мария Александровна, 65 лет. Образование высшее, институт Культуры, библиотекарь, стаж… Три языка свободно, кто бы сомневался. Разведена, давно. Одна воспитывала дочь. Внучка 8 лет. Местожительство — Марсель, Франция. Контактные телефоны. Заявление аккуратным округлым почерком — прошу сообщить дочери в случае смерти… Других родственников не имеется. Прописана… Нет, выписана в связи с продажей квартиры. А деньги дочка забрала, надо думать, на обустройство в Марселе. Квитанция об оплате проживания, всего-то до конца месяца. Болячки? Обычный набор человека в этом возрасте — сердце, сосуды, суставы, давление… В пределах возрастных изменений, как любят говорить врачи. И на том спасибо.
В свою комнату Иван вернулся без происшествий. Сон не шёл. В голове стоял невнятный гул. Представилась Серова Мария Александровна в тёплой гномьей пижаме. И вдруг, совершенно неожиданно — без. Он разозлился сам на себя и сделал то, чего обычно не делал — выпил таблетку снотворного. Заснул, не дойдя до второй страницы наугад открытой книги.
* * *
Завтрак Иван Сергеевич, конечно, проспал. В пустой столовке нянечка терпеливо докармливала кашей Михалыча, подтирая ему губы салфеткой. Тот громко вздыхал на каждую ложку, но слушался, кушал.
— Что это вы припозднились сегодня? Могут же себе позволить некоторые, — Фаина Потаповна из четвёртой палаты полагала, что именно таким тоном ведутся утренние светские беседы. Узкий раздвоенный язычок мелькнул и стремительно облизнул бледные старческие губы. Иван сморгнул. Придумал, конечно. Хотя от Фаины Потаповны всего можно было ожидать. — Мне бы ваш спокойный сон, Ванечка. Новенькой же плохо стало под утро, устроила веселье. Персонал на уши подняла, перебудила всех, королевна-то наша. Что это вы… Ой, да вы не знали, что ли?
Иван так рванул из-за стола, что подошвы ботинок свистнули по плитке пола. Старушенция отшатнулась, заполошно взмахнула вытертыми рукавами цветастого халата и осела на ближайший стул.
— Куда это ты разогнался? — притормозил Ивана выходивший из Машиной палаты Аркадий Соломонович и солидным брюшком оттеснил его обратно в коридор. — Зелёный весь. Ну-ка, дай пульс проверю. Мало мне с утра приключений.