А над городом живёт Бог.
Сорок тысяч лет — и всё сам.
И, конечно, если б он мог,
Он бы нас с тобой отдал нам…*
Тихое «ква» ВКонтакта заставило встрепенуться. Сердце подпрыгнуло, забилось птичкой в клетке из рёбер. Наружу, к нему! Будь у сердца ножки и ручки, выпрыгнуло бы и побежало, уцепилось, держало и никогда не оставило…
«Ну что, опять вот так, да?» — отметила Даша, мысленно обращаясь к сердцу, как к живому, не слушающемуся, неподвластному существу. Каждый раз, когда Даша находилась за компьютером или держала телефон в руке, сердце дёргалось в надежде, что сообщение от него, а порой заходилось давяще и с заметным покалыванием. Это когда особенно сильно скуча… ла. Даша. Или скуча-ло? Сердце. Вот и сейчас ёкнуло, бедное.
— Привет.
Спокойное, безразличное, сердитое, усталое — «привет». Ну какое же, Господи? Она в подобных случаях боялась отвечать — вдруг попадёт не в настроение. Лучше минутку выждать, посмотреть, как да что.
А его настроение в течение разговора последнее время менялось на глазах.
— Привет.
Написала, пальцы замерли над клавиатурой. Ни дать ни взять птицы, распластавшие крылья над пропастью. Клавиши — острые камни, написать — рухнуть-разбиться. Что писать? Подушечками пальцев тронула чёрные кубики. Что писать…
Молчит.
Она помешкала и добавила скобочку. И ещё. Одной, вроде, мало, целую строчку — наивно и стыдно, две — в самый раз. Решилась заговорить снова:
— Привет, как ты?
Вот, самое оно. Нейтрально и видно, что волнуется, переживает. Спрашивает, как он. И намерена продолжить разговор.
— А… так. Нормально.
— Хорошо…
— У тебя?
— Тоже хорошо.
Пауза.
— Что делаешь? — и добавила две скобочки.
— Ничего.
Ничего…
Разговор не клеился.
Она замерла, глядя в экран. Стиснула ладони. Опять не получится, наверное.
— Вот, пришёл недавно.
— Где был?
— Да так.
— Так, — и три скобочки, развернутые в обратном направлении — грусть, то есть, в её, Дашином, случае — печаль. «Улыбка вниз» скобочками на экране, такая же — уголками губ — в реальности.