Можно ли стать одним целым с человеком? Чтобы сердце билось в одном ритме, так за тактом?
Чтобы одинаково шумело в висках, чтобы прикосновение становилось продолжением тебя самого. Острая боль на мгновение ослепила вспышкой. Стеша обрывисто вскрикнула, подалась вперёд. И тут же блаженная нега растеклась по позвоночнику, окутала руки, стекая водой сквозь пальцы.
— Егор, — выдохнула, будто пробуя дышать этим именем, забываясь им исступлённо, жарко, безоглядно.
— Я люблю тебя, — прошептал в её губы. Стеше распахнула глаза: неведомая Искра в серой глубине обернулась её собственным отражением. Судорога завладела ими одновременно, вихрем ввинчиваясь в кровь, пульсируя в венах, сплетая судьбы, будто склеивая две половинки разломанного когда-то яблока.
— Ты — моя, — прошептал, впитывая её аромат, убирая губами прозрачные слезинки в уголках глаз, вдыхая аромат.
Около одиннадцати вечера Стеша проснулась от холода: через приоткрытую форточку в комнату прорывался шум дождя и зябкий ветер. Егора рядом не оказалось.
Приподнявшись на локте, девушка прислушалась: в кухне закипал чайник, тихо позвякивали чашки. Стеша потянулась за халатиком, плотно запахнула его, стянув талию поясом. Выскользнула в коридор.
Хлопнула дверца холодильника. Стеша подкралась ближе, застыла в проходе, выглянула из-за угла. Егор, в шортах, с голым торсом, сосредоточенно размазывал сливочное масло по куску чёрного хлеба. Рядом лежали порезанные кружками огурцы и толстые и кривые ломтики сыра. Положив нож, парень разместил плотно друг к другу пористые сырные пластинки и, водрузив сверху огурцы, уже был готов вцепиться в бок внушительного бутерброда. Но, заметив Стешу, замер, шумно сглотнул:
— Да, я ночной жрец. Хочешь присоединиться? — предложил он и в серых глазах заплясали лукавые искорки.
— Я после шести не ем мучное, — хмыкнула девушка. Проходя мимо, специально толкнула его плечом.
Егор с видимым облегчением вздохнул:
— Ну, тогда тебе огурцы, а мне все остальное, — плюхнулся на табурет, прицелился к бутерброду.
Стеша облокотилась на стол, посмотрела на него изучающе:
— Совести у тебя нет, соблазнять девушку бутербродами на ночь глядя, — Егор, не глядя на нее, откусил с удовольствием. Стеша продолжила вкрадчиво: — Не выдержу же.
Егор, прожевав и развернув бутерброд другим боком, резонно отметил:
— Я не соблазняю, я испытываю, — и снова откусил внушительный кусок.
Стеша сморщила нос:
— Зря. Я вспомнила, что я сегодня толком не ела, значит, можно нарушить правило для сохранения здоровья, — она схватила второй бутерброд, устроилась напротив. Парень хмыкнул: