С каждой секундой Мелания дышала все тяжелее, боясь, что через пару минут такого разговора просто забудет, о чем вообще идет речь. Однако в какой-то момент ощутила, как удлинились и стали торчать из-под верхней губы вампира длинные острые клыки.
В вены будто нырнула стая маленьких электрических скатов, и теперь они двигались под кожей, пуская по нервам разряд за разрядом.
Элиас обхватил ее лицо, целуя все яростней, будто терял контроль. И от каждого его нового движения Мелания забывала, как дышать.
Но в какой-то момент поцелуй вдруг изменился. В обжигающем исступлении некромантка почувствовала металлический привкус с примесью чего-то неуловимого, незнакомого. Она хотела отстраниться, не понимая, что происходит, но не смогла.
Элиас прижал ее крепче, вдруг развернув и, сперва вдавив бедрами в комод, а затем и вовсе посадив на него сверху, встал между ее раздвинутых ног.
Темно-желтое платье чуть задралось, обнажая чулки и кобуру с револьвером на самом основании бедра. Одной рукой вампир властно обхватил затылок некромантки, не позволяя ей разорвать поцелуй, а второй — вдруг коснулся ее ноги, проведя пальцами выше и выше по тонкой полупрозрачной ткани, почти касаясь ремешков, удерживающих оружие.
Перед зажмуренными глазами девушки ощутимо потемнело, если это вообще возможно. Мелания почувствовала, как кружится голова, а во рту все сильнее ощущается вкус чужой крови с пряным, жестким привкусом черной магии.
Она вновь слышала дыхание древнего вампира, и сложно было поверить в то, что теперь это оказалось не самым удивительным. Поцелуй вдруг сделался настолько глубоким и интимным, что все остальное начало уходить на второй план. В то время как язык Элиаса жадно вторгался в ее рот, некромантку все сильнее била дрожь. Создавалось впечатление, что из номера сегодня они уже не выйдут.
Однако, несмотря ни на что, вкус чужой крови будто въедался в Меланию. Входил в ее плоть, проникая прямо через слизистые оболочки, смешивался с ее собственной кровью, заставляя Тьму мертвых забурлить в ее живом, человеческом теле.
Дыхания стало не хватать, некромантка задыхалась. Она пыталась оттолкнуть Элиаса, но он лишь сильнее прижимал ее к себе, позволяя странному ритуалу продолжаться, словно стремясь к тому, чтобы сумеречная магия убила ее.
Меланию пронзил страх. Но это был не страх смерти. Все же, чтобы она умерла от чего-то подобного, Элиасу пришлось бы долго ее целовать. Однако девушку пугало то, что в груди все сильнее жгло, а голова наполнялась странным туманом. Прежние мысли будто сковало льдом и унесло пургой. Все, что было важно еще несколько минут назад, постепенно теряло цвет, зато новые желания становились яркими, как свежая кровь.