Глаза Фиреля опасно прищурились.
— Я древний вампир, Мелания Сендел, — прорычал он тихо. — Я убил столько, что тебе и не снилось… С чего ты взяла, что мне есть дело до людей?
Некромантка сжала ладони в кулаки, не отводя взгляда от пышущих яростью глаз, и добавила:
— Ты мог бы жить в мире, где Риша не считала бы тебя убийцей…
Мелания шла на серьезный риск. Она понятия не имела, что на самом деле было в голове у Серебряного Страха. Любил ли он вкус ужаса своих доноров, как Вечный Крик, или нет? Потому что если любил, то все сказанное некроманткой для него — пустой звук.
А еще Мелания понятия не имела, чувствовал ли Фирель хоть что-нибудь к ее подруге Рише. Велика была вероятность, что тоже нет. Некромантка видела в объятиях Фиреля множество девушек, и, возможно, пытаясь играть на его чувствах к ветреной блондинке, она заранее проиграла.
Однако она с надеждой вспоминала надетый на Ришу ошейник с черепом в обрамлении крыльев — знаком Серебряного Страха. И если Фирель дарил его не каждой своей донорше, а лишь тем, к кому что-то действительно испытывал, значит, у нее был шанс достучаться до его сердца.
Глаза древнего все еще пылали кровью. Однако он вдруг ответил:
— Я не стану вступать в бой все равно. И не предам ни одного из братьев… — А затем поднял руку и положил ее на глаза дернувшейся некромантки. — Но Амадею ты отныне будешь видеть.
Он кивнул в сторону, куда тут же посмотрела и Мелания. Там на четвереньках стояла рыжая вампирша, кашляя и пытаясь ладонью затянуть внушительную рану на груди, что и так сама стремительно регенерировала.
Когда некромантка снова посмотрела на Фиреля, чтобы сказать ему спасибо, тот просто развернулся и исчез, обратившись сначала стаей летучих мышей, а затем облаком Тьмы. Но и оно через мгновение истаяло.
Мелания резко выдохнула, а затем вновь обратила все свое внимание на Амадею. В ее голове уже созрел план, очень похожий на сумасшествие, но его нужно было воплощать прямо сейчас.
Она обыкновенная, не слишком умелая колдунья, собиралась убить древнюю вампиршу…
Смех да и только!
Но другого выхода не было.
В одной руке Мелании тут же заклубилось заклятие, которое она уже однажды применяла на высших вампирах. Это было простенькое «создание нежити», обладающее способностью преодолевать ауру смерти детей ночи. В другой же руке девушки активизировался «черный огонь мертвецов», слова заклинания которого она прочитала еще минут десять назад. Теперь оставалось лишь бросить оба их перед собой и сжечь к отцу Тьмы проклятую рыжеволосую кровопийцу. Но на это у Мелании был всего один шанс: ведь именно сейчас, пока тело древней не восстановилось до конца от удара тенежезла, она была максимально уязвима.