– Я патриот. Но я считаю, что находка артефакта Горгоны – событие из того же ряда, что создание нуль-реактора и теории гиперперемещений. Это знание принадлежит всему человечеству целиком. Попытка скрыть его может закончиться плачевно. Если информация о том, что Еврόссия пытается утаить технологии инопланетной сверхцивилизации просочится, – а она рано или поздно просочится…
– Хватит-хватит, – замахал руками, перебивая его, шеф, – ты уже сказал все правильные слова. Теперь постарайся сам их услышать. Находка Горгоны действительно из того ряда открытий, которые меняют судьбу человечества. Но вопрос – а нужно ли её менять именно сейчас? Мы понятия не имеем, как твоими «технологиями» захотят распорядиться все эти арабы, китайцы и прочие. Но и в одиночку Еврόссии не справиться. Ты прав – первая же экспедиция на Горгону, и утечка информации станет неизбежной.
Он помолчал. Затем придвинул к себе графин, налил полный стакан воды, выпил. Только после этого продолжил:
– Единственный выход, который я вижу, – продолжать хранить тайну. Строжайший орбитальный карантин плюс информационная блокада. Слава богу, в Дальнем Космосе косморазведка и прежде напарывалась на неизвестные науке смертельно опасные факторы. Очередная планета-убийца никого не удивит. И особо не заинтересует, пока все заняты конкистой. А потом… Ну, нам то и продержаться нужно всего лет тридцать. Понимаешь, почему?
– Через тридцать лет Еврόссия будет находиться не на Земле, а на Новой Европе.
– Правильно. И наши дети смогут заняться Горгоной – как я тебе и говорил в прошлой беседе. Спокойно, обстоятельно, не беспокоясь, что кто-то заглядывает через плечо, дышит в затылок. И если артефакт – это и впрямь, как ты его называешь, «сундучок с инструментами бога», то достанется он самым достойным из людей. Поможет нашим потомкам построить новую галактическую сверхцивилизацию, не хуже, чем у Путников. Вот это я называю патриотизмом. И ради этого я готов на всё, в том числе на вещи подлые и некрасивые. Начнёшь цитировать, мол, патриотизм – последнее пристанище негодяя? Я согласен быть негодяем ради того, чтобы мои дети и внуки выжили. Мы обязаны сохранить тайну! Мы двое, Рихард. Самому мне тридцать лет не протянуть. Когда-нибудь в это кресло, – шеф пошлёпал ладонями по дубовым подлокотникам, – сядет мой приемник. Ты.
– Почему именно я? – Берг растерялся. Не ожидал услышать такую новость.
– На ближайшие десятилетия судьба Еврόссии будет зависеть от человека, сидящего в этом кресле. Я не могу её доверить никому, кроме тебя. Ты ведь особенный, правильно, инспектор Рихард Берг? Эдакий незапланированный эволюционный выверт. Человек, у которого мораль и нравственность «зашиты» в генотипе. Я давно об этом догадываться начал, ещё когда твоё досье увидел. Потому и забрал тебя из тайной полиции. Уверен был, что рано или поздно ты понадобишься. Теперь время пришло. Что, сверхчеловек Рихард Берг, готов стать основателем новой цивилизации?