— Еще? — Люций накрыл собой мою спину, не останавливая резких быстрых движений, и прошептал это прямо в ухо, щекоча волосами мою кожу, перегружая рецепторы окончательно.
— А! Нет! Да! Нет! Боже! — я отплевывалась от собственных волос, забывала слова, и уж точно не могла сформулировать, чего я хочу.
Люций выпрямился, сжал мои бедра и с силой провел большим пальцем от того места, где неистово сновал его член до ануса и резким движением вогнал его туда. Вот теперь тело определилось — сжаться! Везде сжаться!
И сделало это так сильно, что продолжать скользить внутри меня Люций уже не мог, даже несмотря на дикое количество влаги, вытекающей на простыни и промочившей их уже насквозь.
Я услышала тихий хриплый смешок — и он снова шлепнул меня, но гораздо сильнее, тяжелой ладонью, так что к коже жаркой волной прилила кровь. Но я расслабилась, выпуская из плена своего тела и палец, и член, и Люций снова потянул за волосы, продолжая.
Бесконечный love-hate, бесконечный марафон боли и удовольствия, напряжения и расслабления.
— Сделай мне больно — шептала я запутавшись во всех этих ощущениях, и он делал — иногда больно, иногда сладко, иногда как-то так, что я не находила даже мыслей для этого определения.
Люций шлепал по заднице все сильнее, и я собиралась попросить больше не делать этого, но не могла разжать зубы, и боль расходилась волнами, и его боль в ладони тоже мешалась с этим, и с горящей кровью, в которой уже не было каких-то отдельных вспышек оргазмов, просто сладкая пенящаяся кровь непрерывно щекоталась изнутри, словно я кипела-кипела-кипела и не могла выкипеть и никто не гасил огонь.
Потом он снова перевернул меня на спину, тяжело наваливаясь всем телом, а я наконец получила возможность отомстить, моментально вцепившись в его плечи ногтями, прикусив его губу — и вкус вампирской крови вознес и так ревущее напряжение на недосягаемую высоту. Люций вытер рот и поцеловал в ответ меня так, что заболели губы, язык и кожа вокруг рта. Я располосовала ногтями его спину от плечей до пояса — он только застонал и стал вбиваться в меня еще яростнее.
— Мы трахаемся или деремся? — в какой-то момент спросила я, задыхаясь.
— А ты не можешь сказать точно? — ухмыльнулся он, в этот момент сгребая мои запястья, чтобы я не мешала ему выкручивать мои соски, но я сжала его бедрами так сильно, что он не смог двинуться ни на сантиметр.
— Нет!
— Тогда какая разница? — и сел на кровати, подхватывая меня на руки и только так, только своими сильными жилистыми руками, насаживая на себя. — Держись!
И я держалась. Все это время…