– Ты развелся, что ли? – я подпускаю в голос капельку интереса.
Я знаю, что нет. Мы с его женой приятельствовали в те времена и до сих пор остаемся друзьями в Фейсбуке. Она нечасто что-то пишет, но на Восьмое марта исправно постит фото цветочков, на день рождения – очередного комплекта дорогого белья, а на годовщину свадьбы – золотых цацек. Все у них хорошо.
– Ну… – мнется Дэн. – Не то чтобы развелся, но подумываю… Слыхала же, что в Китае после карантина волна разводов? Вот и у нас будет.
– А…
Я очень аккуратно говорю все эти слова. Очень выверенным тоном. Контролируя дыхание, хотя сейчас как никогда мне хочется маску и такой огромный кислородный баллон, которые в фильмах таскают за собой очень больные миллионеры. Мне кажется, кислорода в крови у меня уже меньше 50%
Но я не подаю вида.
– А у тебя как дела? Где самоизолируешься?
Но почему тогда Марк почти с самого начала разговора странно на меня поглядывает, а ручка его черкает по листу все медленнее.
Он же не может слышать как безумно колотится мое сердце. Где-то у гланд.
А вдруг он видит его трепыхание?
Я даже прижимаю руку к горлу, и именно этот жест срывает его с места.
Одним текучим движением он оказывается на полу у моих коленей, смотрит на меня снизу вверх, и в янтарных глазах чернильными пятнами расползаются зрачки.
– На Кипре… – произношу я в трубку рассеянно.
Марк стягивает толстые носки с моих ног, и его горячие пальцы обжигают мою ледяную кожу. Меня трясет. Мелко-мелко. Совершенно незаметно.
Я ведь нормально выгляжу?
Просто очень холодно и во рту плещется кислота, которую все время хочется куда-нибудь сплюнуть, но страшно испортить пол или диван, или уморить цветок в горшке – поэтому в землю я тоже не сплевываю.
– Ого! Повезло тебе! – восторженно отзывается Дэн.
Спокойная беседа.
Но в дверях вдруг появляется нахмуренный Димка, Марк одними губами что-то ему говорит, и он снова пропадает, чтобы вернуться с двумя пушистыми пледами.
Марк начинает меня в них кутать, пока я продолжаю свой безумный смолл-ток.
– Да, просто застряла.
Димка появляется в дверях опять, но на этот раз у него в руках чашка с горячим чаем. Он передает ее Марку, а сам смотрит на меня и все больше хмурится.
Марк подносит чай к моим губам.
Я отхлебываю один маленький глоточек, и мне кажется, он тут же вливается в мою ледяную кровь.
– Ириш, ты вообще молодец, – внезапно говорит Дэн. – И всегда была. Такая сильная. Даже не знаю, почему мы перестали с тобой общаться?
Потому что ты говорил, что будешь любить меня вечно, а если в сорок лет мы никого больше не найдем, то опять поженимся? Что мы всегда будем родными людьми, а потом просто выкинул из своей жизни?