Мы сели в центре бокового нефа, на шестнадцатом ряду от распятия. Откуда-то с самых первых рядов исходило притяжение. Я вопросительно посмотрела на Троя. Он кивнул и, нагнувшись к самому уху, прошептал:
– Второй ряд. Женщина в голубом шарфе.
Вытянув голову, я увидела ее. Даже шея была испещрена морщинами. Голубой шарф повязан на волосах, сквозь черную шаль, накинутую на плечи, выпирают кости.
– Несильно совсем…
– Еще есть время.
– Думаешь, мы можем ей помочь?
– Посмотри на нее. Рак. В наших силах – только облегчить страдания.
Трой говорил это так, будто даже смотреть на нее ему было больно. Я придвинулась к нему. Мы ждали, пока запоет хор.
Мама подалась ко мне.
– Дилани, сними куртку. Здесь очень душно.
Я вздрогнула. Мама подобрала мне наряд без рукавов, так что скрывать повязку на руке было нечем. Трой, кажется, с одного взгляда понял, чего я опасаюсь.
– Давай помогу, – сказал он и медленно стянул с меня куртку, сразу же заключив мою больную ладонь в свои и положив ее к себе на колени.
Мама смотрела на мою руку на коленях Троя, а я чувствовала, как краска поднимается от шеи, заливает лицо. Но мама промолчала. Откашлялась и повернулась к кафедре. Запел хор. Дети спели «Тихую ночь», затем «Вести ангельской внемли» – они исполняли церковные гимны, задрав кверху головы. Музыка и тепло от рук Троя говорили мне, что он ошибается. Мы никак не можем быть в аду.
После службы я надела куртку, и мы вышли на улицу. На парковке мама положила ладонь Трою на плечо.
– А какие у тебя планы на Рождество, Трой? – спросила она.
Трой следил взглядом, как шла к автобусу женщина в голубом платке на голове. Пустые глаза в запавших глазницах, сил не хватило даже подняться в автобус – ей вышел помочь водитель. Трой повернулся к нам.
– Мы на работе празднуем в складчину.
– В складчину? – мама повторила эти слова с неописуемым отвращением, как будто ничего более ужасного на Рождество придумать было нельзя. – Приходи к нам завтра на рождественский обед. В три часа.
– Спасибо, но… Но я не могу…
Трой снова смотрел на автобус: вот закрылась дверь, загудел двигатель.
– Мы настаиваем, – сказала мама.
Трой посмотрел на всех нас.
– Спасибо за приглашение, но…
– Приходи, – сказала я.
Мы встретились взглядами, и «нет» застыло у него на губах. Он снова повернулся к автобусу. Прищурился, наблюдая, как тот выезжает со стоянки и удаляется.
– Хорошо, – прозвучал быстрый и резкий ответ. После чего Трой развернулся и направился к своей машине.
Я сидела на заднем сиденье, закрыв глаза. Я справлюсь. Трой будет рядом – и я справлюсь. С переднего пассажирского сиденья обернулась мама.